Василий Панфилов - Университеты

– Месье… – он чуточку умерил напор и перестал наконец трясти руку, пристально вглядываясь в глаза, – вы и правда хотите сделать кинетическую скульптуру прямо… вот так? Шарман!

– Верно, – перехватил я наконец инициативу, – и вы даже сможете поучаствовать в её создании.

– Гхм… Готфрид Беккер, "Берлинер тагеблат", – рука сухая, с характерными мозолями от эфеса, поводьев и гимнастической перекладины. Да и сам подтянутый немолодой пруссак производит приятное впечатление, а не выглядит воплощением всех пороков, как его французский рыбоглазый коллега.

Конечно, впечатление может быть и обманчивое, но кажется на первый взгляд, что Арман откуда-то из…

"– Третьего состава" – любезно откликнулось подсознание.

Весьма вероятно! Такой себе… французский аналог бутербродного репортёра, пишущего всё больше мелкие заметки.

– Аарон Франкель, "Гацефира [18] «Гацефира» (Ха-Цфира, букв. «Гудок», «Сирена») – еврейская еженедельная газета, выходившая с 1862 по 1906 год. Периодическое печатное издание было основано в 1862 году в Варшаве Хаимом-Зеликом Слонимским с целью популяризировать в широких кругах естественные и точные науки. Газета «Гацефира» сразу получила распространение не только в прогрессивных, но даже в ортодоксальных сферах. " – деловито представился молодой мужчина, в котором даже я не опознал представителя жидовского племени. Образцовый такой поляк или литвин, без пейсов и кипы, да и руки тоже вполне себе мозолистые, рабочие. Держится несколько напряжённо, будто ожидая подвоха.

– Докер? – спрашиваю, чуть задержав руку.

– В Гамбурге, почти пять лет, – и оттаивает немного, – так что вы говорили по поводу участия в проекте?

– Пройдёмте! – в мастерской, очищенной заранее от всякого хлама, раскатываю на верстаке чертежи, над которыми сразу все и склонились.

– Вот это?! – с непередаваемой интонацией воскликнул француз, – Прошу прощения… я не должен был…

– Я не обижен, – прерываю его излияния.

– Ничего сложного, – заявляет папаша Мишель, переглянувшись с внуками и в волнении накручивая усы, – Так вы говорите…

– Да, вы можете стать одним из соавторов, если заранее откажетесь от всяких прав на скульптуру и составные её части.

– Я, кхм… – снова переглядка с внуками, – мы готовы! Отказываемся!

– Можно ли нам принять участие? – интересуется иудей решительно.

– Разумеется! Ни в коем случае не настаиваю, но если есть желание – можете не только задавать вопросы и фотографировать, но и стать, некоторым образом, соавторами. С аналогичными условиями.

– Интересно, – шевельнул аккуратными усами Готфрид, – месье Ришар, не найдётся ли у вас какого-нибудь фартука?

Фартуки нашлись, как и время для фотографий. Мишель сиял, а усы его, кажется, светились серебряным светом, когда он замирал, восторженно глядя в объектив.

Необычная деталь – сразу три репортёра с фотоаппаратами, а фотографов ни одного. Как человек, некоторым образом причастный к этой профессии, знаю прекрасно, что сделать качественный снимок не так-то просто, и недаром в редакциях есть отдельная вакансия фотографов.

Беккер явный любитель фотографического искусства, что выдаёт как недешёвая камера с лёгкой треногой, так и явственный опыт человека, не гнушающегося прогуляться с ней по горам в погоне за удачными снимками. Точно офицер… и бывший ли?

Франкель… ну тут вся ясно, от бедности. Газета относительно популярная в определённых кругах, но никак не богатая, а платить одну ставку, пусть даже и с доплатой за таскание треноги, это… узнаваемо.

Легран… первое впечатление, похоже, не обмануло – третий состав. Одноразовая камера на груди, да и сам…

Сияя внутренним светом, Мишель Ришар негромко подсказывал репортёрам, с азартом постукивающим по листовой меди. Они настолько увлеклись этим занятием, что даже забыли об интервью.

– А вы недурственный мастер, месье, – польстил мне старик.

– До вас мне далеко! – зеркалю комплимент, – Нет-нет, месье Ришар, ложной скромностью я не страдаю! Я весьма неплохой слесарь широкого профиля, но до вас мне далеко.

– В самом деле? – вежливо поинтересовался Беккер, не будучи реально заинтересованным.

– Более чем, герр Беккер, более чем! Я, собственно, потому и остановил свой выбор на мастерской месье Ришара. Не только поэтому, разумеется, но в том числе. Он настоящий художник, уж поверьте человеку, которого учили разбираться в искусстве!

– Однако, – удивился пруссак, по-новому глядя на приосанившегося и зардевшегося хозяина.