Лара Вагнер - Склеп, который мы должны взорвать

– Нет, я побольше.

Ни к чему уточнять мои размеры. Да, они не слишком внушительные, но что же делать.

– Слушай, а ты совсем-совсем не помнишь, кем был раньше? Вот прямо так честно, не заливаешь?

– Зачем мне вас всех обманывать?

– А хрен тебя знает. Вообще, конечно, позавчера полный финиш был. Обстановочка угарная. Неудивительно, что ты мечтаешь выбраться из того подвала.

– Тебе, как я понял, тоже не все здесь нравится. Вернее, не нравится род твоих занятий.

– Да как сказать, – он подливает себе еще немного темно-медовой жидкости. – По-разному бывает. Иногда все ненавистно становится, иногда кажется, что жизнь норм. Если бы мне еще тогда, в Аверхальме сказали, до чего я здесь дойду, я бы, может, повесился. С другой стороны, во всем есть свои плюсы. Бабы, или дамы, если тебе так приятней, они в целом забавные существа. В каждой можно найти что-то приятное. Есть и такие, с которыми можно просто по-человечески общаться… Даже удивительно, сколько в этом городе одиноких женщин. Умных, успешных, красивых, тех, кому до старости еще жить да жить. Многие бизнес с нуля поднимают, всего добиваются самостоятельно. А потом наступает время, когда уже привыкают к одиночеству, боятся отношений. Где гарантия, что постоянный любовник или муж не окажется альфонсом? Их сейчас полно. В принципе, я не так уж погано устроился. Во всяком случае, на безденежье не жалуюсь. И агентство очень даже неплохое. Я за это время три агентства перепробовал, это лучшее, и процент берут вполне приемлемый. У них даже просмотр фото-каталога для новых клиенток платный. Мне так проще, чем на крючке у криминала быть. Прикольно, иногда действительно приходится работать в эскорте – ну, на презентации какой-нибудь показаться с клиенткой или в театре. Но чаще другие услуги, разумеется. Клиентки в основном дамы щедрые. Балуют меня, некоторые прямо по-матерински относятся. Хотя разные экземпляры попадаются. Знаешь, сегодня я чуть ли не в первый раз сорвался, нахамил клиентке. Да и не только нахамил. А клиентка всегда права…

– А не было желания бросить все, найти чистую любовь, невинную, с которой можно начать все заново?

– Ты шутишь? Какая такая любовь?

Видимо, принц уже позабыл о подобранной на дороге синеглазой девочке. Или просто скрытничает. Но в целом неожиданно он разоткровенничался. Мне кажется, причина этого – в жидкости, пахнущей гарью.

А он не замолкает:

– Спать уже не тянет. Хочешь, покажу тебе город?

– Я его уже давно изучил.

– Нет, это все не то, – улыбается он.

Выходит в холл, выдвигает верхний ящик тумбы, достает оттуда ключ на блеснувшей серебристой цепочке, покачивает в руке.

– У меня есть ключ от чердака. Пошли!

Квартирная дверь захлопывается, я вспоминаю летящую на меня дверцу машины и привычно вздрагиваю. Обычная лестница, потом металлическая лестница, выкрашенная в белый цвет, неприметная дверца с замком… Три поворота ключа – и она распахивается. Голые белые стены, потом еще одна металлическая лестница – узкая и крутая, хорошо, что мне не надо карабкаться по ней, можно плавно парить над ступеньками. Еще одна белая дверь, с кодовым замком. Тонкие сильные пальцы набирают несложную цифровую комбинацию – и теперь, наконец, пространство за дверью высвобождается. Падают лишние преграды между нами и небом.

Мы стоим на самом краю плоской крыши… То есть принц стоит, а я зависаю над его плечом. Вокруг иссиня-черное небо, океан непрерывно мерцающих огней города и – космос, вечный космос, который никогда не умрет, для которого все равно, в каком мире мы находимся.

– Я люблю выбираться сюда по ночам. Знаешь, такое чувство безграничной свободы накатывает, – произносит принц, нарушая длинную паузу.

Он широко раскидывает руки, запрокидывает голову. Должно быть, крыша сейчас уходит у него из-под ног… Налетает порыв ветра, треплет пряди волос. Красивое и жуткое зрелище: бледное лицо в отблесках звезд, счастливая улыбка и… возможность в любой момент сорваться вниз…

– Не бойся! – говорит он. – Хотя ты ведь, наверное, не можешь упасть и разбиться.

Да, я не могу. Наверное. Точно не могу. Но лучше все же держаться подальше от иссиня-черной ослепительной пропасти.

Волшебник выводит столбиком на стене какие-то буквы и цифры. Обломок кирпича крошится, стена до такой степени ободранная, что писать можно только на некоторых участках. Чтобы сделать нижние записи, приходится опуститься на корточки. В итоге получается следующее: