Валентина Гордова - Крылатое счастье. Дилогия

Я…

Хлопнувшая внизу дверь заставила вздрогнуть… снова. Вообще как-то всё это пугающе.

Закрыв учебник, я решительно поднялась на ноги, не менее решительно пошла вниз, спустилась по лестнице на первый этаж, свернула в гостиную, вошла под мрачными взглядами уставших учёных и прямо спросила:

– Как мне найти правителя драконов?

Потому что я не намерена всё это терпеть. Я пришла сюда не за тем, чтобы год провести под наблюдением, работая бесплатным строителем – мне нужно просто вернуть чужую собственность.

Аманда устало откинулась на спинку дивана, прикрыла глаза и осталась сидеть в такой позе. Остальные тоже выглядели уставшими и подавленными, и даже былой огонёк жажды знаний не сиял в их глазах так ярко.

Молчание длилось несколько долгих минут. В итоге руководитель экспедиции открыла глаза, пристально посмотрела на меня и спокойно ответила:

– Мы лишены возможности покидать территорию, на которой сейчас находимся. Раскопки будут производиться тут же, на заднем дворе. Со всеми требованиями и пожеланиями обращаться к охране.

Звучало с откровенным отчаянием, после этих слов девушки и вовсе поднялись и молча вышли. Помедлив, вслед за ними удалился и Йен, но, проходя мимо, поднял руку и с сочувствием похлопал по плечу.

– То есть, – подождав, пока мы останемся втроём, уточнила я, – нельзя выйти?

– Ради нашей же безопасности, – подтвердил Бреск с насмешкой, в которой отчётливо ощущалось всё отношения зоолога к этой «безопасности».

Ну, да, мне тоже не верилось, скорее нас просто не хотели оставлять без присмотра. И это пугало. И напрягало, да.

– Вы представляете угрозу? – Не поверила я, вскинув брови.

Потом прошла, опустилась в кресло и перевела вопросительный взгляд с уставшей девушки на мрачно-недовольного парня.

– Историческую, – подтвердила Аманда, а потом нехотя пояснила: – наши раскопки могут поставить под сомнение доказанные факты. Например, может выясниться, что самую важную в истории войну начали драконы, а не люди. Ничего удивительного, что крылатый народ не хочет обнаружения подобного факта.

А я после этих слов поняла, что мне нужно ознакомиться с содержанием учебника. Пожалуй, попробую прочесть его самостоятельно ещё раз – не просто же так понимание каких-то фраз выплыло в голове, а потом, если не выйдет, попрошу помощи у Аманды. Или ещё у кого.

– Видела ребят, что нападали на нас в лесу? – Спросил Бреск, стянул с носа очки и потёр переносицу двумя пальцами, а потом продолжил: – Они тоже не хотели, чтобы обнаружились новые факты, что способны перевернуть всю историю.

Если смотреть с этой стороны… может, и не плохо, что по периметру стоит такая охрана? Всё же умереть лично мне хотелось меньше всего.

Мы посидели в молчании какое-то время, каждый думая о своём, а потом заговорил снова зоолог:

– Правитель крылатого народа прилетит сам, если случится что-то, требующее его личного присутствия.

– Например, обнаружится факт их причастности к началу великой войны, – с намёком посмотрела на меня доктор Морви.

Бреск кивнул и добавил:

– Или найдётся тело представителя их народа. Знаешь, они всех своих воинов после победы нашли и по всем правилам похоронили. Всех до единого.

Невероятно, просто невероятно.

И я спросила то, о чём, наверно, не стоило даже заикаться:

– А вы бы хотели найти подтверждение того, что войну начали драконы?

Учёные после моего вопроса заметно помрачнели, напряжённо переглянулись, Аманда и вовсе отвернулась, а зоолог с заметным раздражением переспросил:

– Хотели бы мы, чтобы наш народ перестали считать неблагодарным мусором под ногами сильнейших? Хотели бы мы перестать платить долг, который выплачивать нашим потомкам ещё восемьсот лет? Хотели бы мы стать теми, с чьим мнением считаются, к словам кого прислушиваются и кого не осуждают при каждом удобном случае? Глупый вопрос.

И парень поднялся, чтобы молча уйти, оставляя нас с Амандой наедине.

Я сидела, слушала его удаляющиеся шаги и с сожалением осознавала всё то, что сейчас услышала. Получается, мы сейчас в государстве драконов, в которое учёных, представителей человеческого государства, пустили исключительно по доброте душевной для научных раскопок. Крайне неприятно было понимать, что для них это шанс на спасение. Если эти люди докажут, что не их народ начал войну, то для них изменится вся жизнь.

Но в то же время существует вероятность, что после этих доказательств их жизнь попросту оборвётся. Кому нужны такие исторические потрясения? Явно не победителям.