Василий Панфилов - Без Царя…

На другом, столь же официальном чемпионате страны, бойцы из Санкт-Петербурга сразились с представителями нескольких эстонских клубов, и тоже – чемпионы…

Не обычные в общем-то межклубные встречи, которые в моём времени ни на что почти не влияют, а официально – с медалями, славой и уважением. Всерьёз!

Был и третий чемпионат Российской Империи в том приснопамятном году, но вот подробностей уже не помню… Вроде как те же питерцы, какой-то из клубов Эстляндии и боксёры Малороссии, но кто там победил… нет, не помню!

В общем, чемпионов мира, вселенной и окрестностей с избытком, а вот хороших бойцов среди них мало. За исключением Харлампиева, который дрался и побеждал (вроде как) в таких же исконно-суконных чемпионатах, но на уровне более развитой в этом отношении Франции и (это не точно!) Европы, да нескольких самородков, припомнить я никого и не могу.

– … какой удар! – восхищается Левашов, дёргая меня, – Видел? Нет, ты видел?! С плеча!

Давлю вздох и киваю, поглядывая на поднимающегося с настила Савина. Объяснять, что это был не удар, а скорее толчок, и что бить нужно так, чтобы волна шла от носка, а не одним только корпусом, бессмысленно.

В Европе, да и в мире в целом, это начали смутно осознавать, но умение закрутить удар хотя бы «от бедра» есть не у каждого профессионального боксёра. Выезжают обычно на лошадином здоровье и уникальных физических данных…

– Стоят, стоят! – в голос орал сзади какой-то поклонник «бокса старой школы», – Ах, как стоят!

Поклонник несколько сумбурно, но довольно-таки поэтично сравнил двух боксёров с пехотной цепью Наполеоновских времён, стойко выдерживающих артиллерийский обстрел. Несколько удивившись сравнению, я покосился на него краем глаза и продолжил смотреть.

Бойцы, накрепко вцепившись ногами в ринг, яростно молотят друг друга, изредка делая крохотные шажочки в одну или другу сторону, и воспринимая защиту не иначе, как слабость. Удары частично смягчаются уводом корпуса назад, сбиваются перчатками и предплечьями, да принимаются на плечи.

В целом, для местной шпаны этого хватит с лихвой! Но вот к боксу, как я его знаю, этот лихой махачь имеет весьма отдалённое отношение…

Снова посетило острое чувство сожаления. Мне бы к продвинутой по этим временам технике и отменной реакции, ещё бы челюсть чугунную и здоровье лошадиное! Не то чтобы судьба профессионального спортсмена так уж меня прельщает, но…

… всё-таки жаль.

«– Мясорубка», – давлю тошноту при виде окровавленных лиц, оскаленных зубов и запаленного дыхания бойцов. Неинтересно…

Некоторое разнообразие вносят попытки бойцов использовать «грязные» трюки, вроде тех же ударов открытой ладонью, да прихваток за шею, но в целом… Любой мало-мальски опытный боксёр, за исключением может быть только офисного планктона, занимающегося боксом исключительно ради кардио, знает эти трюки весьма недурственно. Знает, и как правило, умеет применять.

По крайней мере – в России. У нас там «бокс» и «улица» понятия почти тождественные. Знаю… знал десятки боксёров, и все они, без исключения, если не прошли через криминал, то как минимум потёрлись рядом. Да собственно, в контактных единоборствах это скорее норма, чем исключение.

А я так и вовсе базовый рукопашник, для меня эти прихватки и прочие «грязные» элементы старого бокса, едва ли не основа-основ. Поучить могу… Опять-таки, улица не понаслышке знакома. Тоже… потёрся.

И снова внимание на ринг… он уже мокрый от пота, капающего с бойцов, и крови. Лица боксёров в крови от многочисленных сечек, в глазах уже никаких мыслей, кроме а движения, и без того не блиставшие техникой и разнообразием, стали ещё проще.

Иногда они, послушав тренера или секунданта, пытаются сделать что-то технически сложное, но не получается.

– … какой бой, какой бой! – восхищается Ильин, – Что ни говори, а стойкие бойцы!

– … я в восемьдесят восьмом таким вот ударом… – доносится от Гиляровского, азартно размахивающего руками.

– … необыкновенно жаль тех, кому не выпала возможность попасть на этот необыкновенный турнир, проведённый в лучших традициях олимпийского духа! – с одухотворённым лицом диктует репортёр сам себе, наспех стенографируя в блокноте.

Наконец, этот ужас закончился, и решением судей победа была присуждена Савину. В зале заспорили, я уже совал в рот гуттаперчевую ленту, прикусывая её поудобней зубами.

Один из судей, увидев это, покачал неодобрительно головой, но ничего не сказал. Турнир у нас любительский, а наличие или отсутствие капы в таких случаях обычно остаётся на совесть самого спортсмена. В основном, к слову, капой не пользуются…