Светлана Меркина - Янка при дворе царя Петра

– Ты удивительный, странный и непонятный мне человек, – тихо сказал Петр. – Я никогда не встречал таких. Я не буду тебя наказывать, ты… – он вдруг взъерошил ей волосы и посмотрел в глаза. – Вот кабы не твой характер да не штаны, ты как девчонка, вон глазищи-то какие. Любая позавидует.

– Да иди ты! – Янка грубо вырвалась. – Хватит мне лапшу на уши вешать! Без девчонки своей уже соскучился?

Петр несильно дал ей подзатыльник, строго погрозил пальцем.

– А вот о ней говорить не смей! Остынь лучше! – велел он, и подсев к столу, начал писать письмо. Янка вздохнула, немного успокоилась и вдруг почувствовала себя утомленной. Она растянулась на лавке и задремала. Петр окончил писать письмо, обернулся, увидел: Янка спит. Он усмехнулся, подсел рядом и погладил Янку по волосам. Нет, не девчачий характер, слишком смелый, подумал он, тихо поднялся и вышел.

На палубе он подошел к Иевлеву.

– Ну, как, не сбились с курса?

– Точно идем, – ответил тот. – Молодец, Янка, ни на градус не сошел! А где он, государь?

– Умаялся, спит, – усмехнулся Петр. – А как с Якимом сцепился, видал?

– Видал, да только Яким сам виноват, он Янку еще у руля задирал. Кабы меня так, я бы тоже с ним побился!

– Вон как! – нахмурился Петр. – Яким стало быть зачинщик! – и крикнул. – Данилыч!

Меньшиков через секунду возник перед ним.

– А ну, смени Сильвестра! – и когда приказ был выполнен, Петр велел. – Сильвестр, ну-ка Якима ко мне! – а сам встал у борта.

Воронин торопливо подошел.

– Звал, государь?

– Звал, – не глядя на него, ответил Петр и велел. – А ну, сказывай, как было!

Яким посерел, и тускло сказал:

– Так я же пошутил, а он…

– Шутил?! – гневно оборвал его Петр, весь повернувшись к нему и сверля Якима взглядом. – С парусами шутил?! А ты ведал, что бы было, коли заполоскал Янка паруса?! Ведал?! – бешено вцепился он в Якима.

– Ведал, – совсем позеленев от страха, пробормотал Яким, дрожа как лист.

– Стало быть, под линек мальчишку, тать! – Петр врезал Якиму по челюсти, тот упал. А когда поднялся, Петр, не глядя на него, глухо сказал. – Прочь с глаз моих! – и крикнул. – Чтоб я тебя не видел! – топнул ногой. Яким исчез.

Петр еще постоял у борта, пока не прошло бешенство, потом подошел к Меньшикову.

– Данилыч, с берега дашь ему письмо к Гордону, да пригрози, чтоб доставил! – зло оскалился. – Видеть его не могу! Понял?

– Сделаю, мин херц. – спокойно кивнул Алексашка, продолжая следить за компасом. Петр хлопнул его по плечу и пошел в каюту.

На закате корабль бросил якорь возле какого-то монастыря. Янка проснулась и, выслушав несколько наставлений от Петра, касаемо поведения, отправилась со всеми на берег. На нем уже стояла делегация монахов во главе с патриархом. Все они в пояс поклонились подошедшему Петру.

– Здрав будь во веки веков государь, надежда наша, – сказал патриарх. Петр поцеловал ему руку и тоже поклонился.

– Здравствуй, святой отец, – смиренно ответил он, – не оставь в ночи, прими братьев своих под кровлю.

– Просим, государь, – еще раз поклонился патриарх и увидел Янку. – С тобой отрок, государь? Подойди ко мне, сын мой! – обратился он к Янке. Она подошла, немного заробев.

– Как тебя звать?

– Янка, – смущенно ответила она.

– Не из поляков будешь?

– Немного, – кивнула Янка. – Дед у меня поляк.

– Значит одной веры, христианской. Православный?

– Наверное, – пожала плечами Янка и совсем смутилась.

– Как так? Крещеный?

– Не знаю.

– А который же тебе год? – удивился патриарх.

– Четырнадцатый, – соврала Янка, честно глядя на патриарха.

– Однако надо мальчонку крестить, государь, – сказал патриарх, когда они медленно шли в сторону монастыря. – Не гоже ему нехристем-то ходить.

– Что ж, завтра и окрестим, – сказал Петр. – Я сам крестным буду. А, Янка? – он посмотрел на нее. – Ты как, согласен?

– Вау! Круто, Пит! – восхищенно ответила Янка.

– А родители что ж тебя не окрестили? – снова спросил патриарх у Янки.

– Тут я не в теме, честно говоря, – пожала она плечами. – Бабушка коммунисткой прожженной была. А предкам все время некогда, они вечно в командировках. Поэтому наверно мне не повезло.

– За родителей ты не в ответе, а вот их ошибку мы завтра исправим, – сказал ей патриарх, мало что поняв из ее рассказа.

Они вошли в монастырь. Янке, конечно, было любопытно, но там не понравилось. Длинный коридор был освещен сальными свечами. По обе стороны кельи и только в трапезной более менее. С дороги Петр пошел в баню вместе со стольниками. Звал Янку, но она отказалась.