Светлана Меркина - Янка при дворе царя Петра

У Янки упало сердце: совсем из головы вон! Вот незадача!

– Знаешь?! – уже яростнее повторил Петр.

– Я забыл, – тихо пробормотала Янка, опустив глаза.

– А что за сие бывает, тоже забыл?! – загремел на нее Петр. Он был взбешен, и от этого никак не мог отстегнуть от пояса линек (это такая неприятная штука, похожая на обрезок каната с узлом на конце). Янка уловила это движение его руки и схватилась за шпагу. Он побелел:

– Ты что?!

– А ты?!

– Я не шучу!

– Я тоже! – она выставила вперед шпагу и тоже побледнела. – Брось! – велела она Петру, указав на линек. Он повиновался и отошел, возмущенно недоумевая. Она, не сводя с него глаз и шпаги, ногой отбросила линек подальше.

– А теперь я хочу тебе сказать, – глуховато начала Янка, – я впервые забыл о сборе, потому что устал как черт. А ты? Я ведь первый раз… – она укоризненно посмотрела на уже остывшего Петра, вложила шпагу в ножны и ушла на верфь.

Весь день она усердно работала под присмотром Киста, но стоило Петру посмотреть в ее сторону, она показывала ему язык и сердито отворачивалась. Ему становилось неловко. Вечером она не пришла к костру, возле которого уже все собрались, и Петр пошел ее искать. Нашел ее на берегу озера. Янка стояла и пускала блинчики по воде. Он подошел, она не прореагировала. В нем начало вскипать бешенство, но он сдержался.

– Янка, ну чего ты, пошли.

– Не хочу, – в голосе ее слышалась обида.

– Ну, хочешь, прощения попрошу? – в отчаянье брякнул Петр, ему очень хотелось помириться с Янкой, но как, он не знал. Она усмехнулась:

– Ты что мне одолжение делаешь?

Он засопел и вдруг крикнул:

– Долго ты мне жилы мотать будешь?! – и в отчаянье сел на песок, уткнувшись лбом в колени. Янка присела рядом, он всхлипнул. Она потрясла его за плечо:

– Э, Пит, ты чего?

Он дернул плечом. Ей стало даже смешно. Она снова потрясла его:

– Да ты что, ревешь, что ли? – Янка фыркнула от смеха. – Вот это номер, царя до слез довел! Просто сенсация! Ты че, серьезно? Да успокойся ты! Я уже не сержусь! Ну?!

Он поднял голову, мокрыми глазами взглянул на нее:

– Ты,…правда? – он шмыгнул носом.

– Правда, правда. Ты только утрись, перед ребятами неудобно. Эх, никак мы друг друга не поймем. Пошли, – она вздохнула, и они пошли к костру.

Усевшись у костра, Янка начала рассказывать сказку о Мальчише Кибальчише, которую в глубоком детстве ей читала бабушка. Ребята притихли и внимательно слушали, переживали. Петр хмурился.

– И тогда Главный Буржуин сказал: «Подите, буржуины, и погубите этого Мальчиша!» – Янка сделала паузу, и на несколько секунд воцарилась тишина. Было только слышно, как потрескивает костер да в траве сверчат кузнечики. Янка обвела взглядом напряженные внимательные лица ребят и продолжала:

– И погиб Мальчиш Кибальчиш… Но так же как громы загремели боевые орудия. Также как ветры ворвались конные отряды, и также как тучи понеслись красные знамена. Это наступала Красная Армия. И в страхе бежал Главный Буржуин, громко проклиная ту страну с ее удивительным народом, с ее непобедимой армией и с ее неразгаданной военной тайной, – торжественно шпарила наизусть Янка. – А Мальчиша Кибальчиша схоронили на зеленом бугре у Синей реки, и поставили над могилой большой красный флаг, – она замолчала и оглядела притихших слушателей.

– Здорово! – сказал, наконец, Меньшиков. – Такой малой, а за родину смерть принял!

– Да, ерой! – согласился Иевлев.

– Однако, сие сказка, – вздохнул Петр. – Хоть и конец печальный, – он подбросил в огонь сухой травы. Янка все равно была довольна, что сказка произвела впечатление. Но тут лицо ее омрачилось, и она вздохнула.

– Ты чего? – спросил ее Воронин. – Еще бы чего рассказал.

– Я вот здесь, – в раздумье сказала Янка. – А у меня там уже всероссийский розыск наверно объявили. Прикиньте, пошел человек в поход и как сквозь землю провалился. Теперь предков с симпозиума выдернут. Ой, чего будет, когда вернусь! – Янка покрутила головой и свистнула. Все сочувственно посмотрели на нее, хотя поняли мало, за исключением Петра. Он усмехнулся:

– Что, выпорют?

– Это твой метод, – возразила Янка. – Меня родители пальцем никогда не трогали. Хотя, лучше бы это, чем выслушивать разные нотации и воспитательные лекции, – она махнула рукой. – Ничего, как-нибудь выкручусь.

– Ты герой, – засмеялся Петр, и сказал, обращаясь к ребятам. – Иевлев и Воронин проверить караулы, остальные – спать!