Светлана Меркина - Янка при дворе царя Петра

Сделав крюк, Янка повернула руль, и лодка понеслась назад. За несколько метров от берега Янка выключила динаму, но лодка с разгона зарылась носом в берег. На нем уже стояла вся команда Петра. Все это время они следили за несущейся в пене лодкой.

– Ну, как, клево? – весело спросила Янка, перемахнув через борт лодки и подбежав к Петру. Он восторженно сжал ей плечи и так крепко поцеловал в губы, что у нее закружилась голова, но на этот раз она не покраснела. А Петр от восхищения даже не мог ничего сказать, он еще раз горячо поцеловал Янку. Она сконфузилась. Все рассмеялись.

На этот раз Петр даже не спросил, чего хочет Янка, расщедрился и подарил ей свой кафтан, который доходил ей до пят, треуголку, которая сползала на глаза, и уж совсем щедро со стороны Петра – кошелек с золотыми (потрясение для Янки, читавшей о его скупости). А вечером на совете, который собрался в его кабинете, Петр торжественно вручил ей свою шпагу, которая оказалась впору Янке (Петру подарили ее, когда ему было двенадцать лет) и пояс к ней. Это было посвящение в юнги. Янка, читавшая много раз об этой церемонии, встала на одно колено, поцеловала эфес и вложила шпагу в ножны. С того дня она с ней почти не расставалась.

Поздно вечером, когда уже все заснули, Янка незаметно смоталась на озеро. Заховавшись в зарослях, она тщательно отмывалась после почти недельного пребывания в XVII веке. Янка не учла только одного, не она одна бодрствовала. Алексашка тоже долго не мог заснуть и вышел подышать. Было тихо. Он проверил караулы и решил прогуляться вдоль берега озера. Недалеко в камышах он уловил какое-то движение. Тихо подкравшись, Алексашка раздвинул осоку и увидел смутный в темноте силуэт, похожий на фигурку девушки. Он присмотрелся, не разобрать. Алексашка перекрестился. Наверно русалка, подумал он и быстро тихо ушел.

Янка ничего не заметила, она была уверена, что никто ее не увидит. Она тщательно вымылась при помощи куска мыла, захваченного в поход. Потом, одевшись, немного прогулялась по берегу, пока не высохла одежда и пошла во дворец.

Итак, началась жизнь на переславльской верфи, где на озере строили корабли. Жизнь эта была похожа на армейскую. Каждый день с утра пораньше пела труба, и все, от рабочего до самого главного инженера спешили на сбор. Опоздавшим доставалось в зависимости от ранга: кому батоги, кому ругань из уст самого царя. Потом Петр раздавал распоряжения, и когда все рабочие расходились по местам, собирал совет из инженеров, корабельных мастеров и стольников. Потом гонялся по кораблю, следил за работой или тоже работал где-нибудь в трюме. Стольники усердствовали перед ним, а когда он не видел, просто баловались и зубоскалили. У Янки тоже было дело, она вязала ванты морскими узлами, которым научил ее корабельный мастер и кузнец из Голландии Гаррит Кист. А так же между делом Янка не забывала фотографировать самое интересное. Работа начиналась в пять утра, потом был послеобеденный отдых и, затем продолжалась до заката. А по вечерам Янка собирала всех стольников вместе с Петром у костра и начинала что-нибудь рассказывать или петь. Ну, а когда уж очень уставали, то расползались спать сразу.

Утром Янке ужасно не хотелось вставать, особенно после тяжелого дня накануне. Недалеко пела труба, Янка с трудом открыла глаза и удивилась: она спала в стоге сена прямо возле конюшни. Потом зевнула и прислушалась: со всех сторон слышался топот, голоса. Во дворце тоже хлопала дверь. Вот общество придурков, подумала Янка сквозь сон, хоть в лепешку расшибитесь, ни за что не встану. И она поглубже зарылась в сено. Сквозь сон она уже слышала стук топоров на озере. Вдруг:

– Здесь он, мин херц! – раздалось рядом.

Сердитый голос Петра приказал Янке вылезать. Янка недовольно высунулась из сена. Перед ней стояли Петр и Меньшиков. Не увидев Янку на построении, Петр очень рассердился и пошел ее искать. А Меньшиков обнаружил Янку по эфесу шпаги, который предательски торчал из сена.

– Ну, чего? – сонно спросила Янка.

– Иди сюда! – приказал Петр, едва сдерживая гнев. Янка нехотя вылезла из стога и отряхнулась. Петр, молча сделал Алексашке знак, и тот ушел. Янка окончательно проснулась и вопросительно посмотрела на Петра.

– Ответь мне, юнга, – сдержанно начал Петр. – Ты сигнал слыхал?

– Какой сигнал? – не поняла Янка.

– Сиречь трубу! – пояснил Петр, сдвинув брови.

– Ну, слыхал.

– А что общий сбор по сигналу знаешь?