Андрей Ламтюгов - Strike Commander. Мэри Джейн и Слишком Мертвый

Хромой шевельнул правой ногой. Как обычно, когда думал о таком. Сколько ему тогда было лет? Мало. На земле. Желтенький такой цилиндрик. Ярко-желтенький. В кулаке умещается. Достало ума пнуть ногой. Потом говорили: повезло, что кассетная бомба, из которой он выпал, была противотанковой. Кумулятивные желтые цилиндрики. Только ступню оторвало. Был бы осколочный — и все.

Еще говорили: он желтый специально чтоб заметили и не трогали. Если бы кассетная бомба была с минами, был бы незаметный. Как камень. А они сверху тогда не минировали, а бомбили колонну. Все честно. Честно. Да. Для них честно.

— Штык?

— На месте, командир. Все тихо.

— Мушкет?

— Продолжаю наблюдение. Они внутри. Полагаю, еще не меньше часа ждать.

— Понял, Мушкет, продолжай.

— Вон она, столик у стены, — сказал Санберн, но это было излишне: телохранители заметили журналистку сразу же, как вошли.

Когда Рэйзорбэк вызвал Санберна со Скайларк и сказал, что им придется давать интервью «Садден Дэс», причем не на базе, а поехать к «Селиму», Скайларк удивилась. Она не испугалась, но странно было, что летчики так мало заботятся о своей безопасности.

— Знаешь, мне первое время тоже было странно, — сказал Санберн. — Вроде, ничего не стоит взять и перестрелять нас всех. Или до семей добраться, у кого есть. Нет, как-то вяло все по этой части. Бывает, но редко-редко. Никто и не беспокоится. Ты у нас, правда, особый случай. До тебя могут захотеть добраться. Но при этом мы еще и хотим показать, что никого не боимся. Поэтому интервью будем давать не на базе, а у «Селима». Но поедем туда не одни. Вот такой компромисс. Не хочешь ехать?

Он не сказал «боишься», чисто из деликатности. Скайларк не боялась. Она вообще мало чего боялась, а уж вместе с Санберном...

Они устроились за столиком: Санберн и Скайларк напротив мисс Эринджер, а телохранители — так, чтобы просматривать весь бар.

Санберн внутренне усмехнулся. Ему не первый раз приходилось встречаться с Эринджер и он всегда относился к ней с легкой иронией. Многие представители экстремальных профессий именно так относятся к тем, для кого экстрим — это хобби. Но сейчас все смотрелось особенно хорошо: слишком уж Скайларк и Эринджер были похожи друг на друга. У обеих тонкие фигурки, светлые волосы в похожих прическах. Чем-то схожие черты лица. Джинсы, кожаные куртки. Но у журналистки одежда дороже, а сама она как-то... ярче, что ли. Ярче именно в тех неуловимых чертах, которые сильно подчеркивают имидж. Забавно было думать, что из них двоих именно Скайларк — летчик-штурмовик, причем летчик исключительно высокого класса. Кто угодно, глянув на них, решил бы, что все как раз наоборот.

Санберн очень внимательно посмотрел на Скайларк. Та, моментально почувствовав его взгляд, обернулась:

— Что ты?

— Так...

Да, перепутаешь, но только если не смотреть в глаза. Если посмотришь в глаза, все станет на свои места. Но смотреть надо внимательно, да и то не каждый поймет.

— Добрый вечер.

— Привет, Джоан. Давно не виделись, — Санберн улыбнулся журналистке.

— Привет, Санберн, спасибо, что пришли. Здравствуйте. Можете звать меня Джоан.

Скайларк чуть замялась.

— Тебя, радость моя, будут называть, как и меня, по личному позывному. А уж имя тебе придумают.

— Ты серьезно?

— Ну мне же придумали. Конечно, серьезно. Своих имен мы все же не раскрываем.

Джоан Эринджер кивнула: да, все именно так, как и говорит Санберн.

— Давайте перейдем к делу, — сказала она и выложила на стол маленький диктофон. — Итак, я знаю, что вы совсем недавно вернулись из Африки, из очень успешной командировки...

— Не скажу, что неудачной, — равнодушным тоном отозвался Санберн. Улыбаться он перестал сразу после слов «перейдем к делу».

— Я обязательно задам вам несколько вопросов про ваш контракт, но вы сами понимаете, что основная тема моего интервью...

— Да, это мы. Наши отношения — уже не секрет, мы теперь звезды, — и Санберн обнял за плечи Скайларк, сидевшую рядом; его тон при этом оставался спокойным, деловым, вероятно, так бы он обсуждал новую боевую задачу.

— Да. Мы готовим кавер-стори для следующего номера.

— То есть, мы будем на обложке?

— Конечно. Обложка уже готова. Показать? — Эринджер потянулась к сумочке.

— А как же! Показывайте, конечно, — равнодушный Санберн неожиданно оживился. — Смотри, радость моя, вот это мы.

— Что значит «мы»?

— А то и значит. Мы же не можем светить наши настоящие лица. Поэтому вот эти актеры на фото изображают нас. Нет, слушай, ты все равно красивей.