Фарход Хабибов: Похождения Либераста (пятая колонна) Варсонофия Кварцева-Новодворкина в 1941 году (ремикс) (СИ)

Примерно часа через полтора марша, и вспотевшие, пропылённые насквозь бойцы были на месте. Конечной точкой оказался берег какой-то речушки и довольно солидный для такой речки мост (аж на трёх каменных быках!), перед которым и было приказано оборудовать позиции прибывшим. Стрелковой роте, щедро усиленной целыми двумя батареями: батареей 45-мм противотанковых орудий и батареей 76-мм пушек, предстояло оборонять мост и тет-де-пон. Стрелков и противотанкистов раскидали цепочкой перед мостом, метрах в пятидесяти от берега, батарея трёхдюймовок была развёрнута на восточном берегу речки - по два орудия слева и справа от моста. На той же стороне, почти под самым мостом ждало своего часа отделение сапёров, уже заминировавших мост. Зенитного прикрытия для обороняющих мост не нашлось. Немцев пока не было, зато сплошным валом через мост шли отступающие войска, перемешанные с беженцами.

И тут Пыжик вновь попытался проявить характер, отказавшись рыть стрелковую ячейку. Сделав соответствующее заявление в устной форме. Протест длился недолго. Сильнейший удар сержанта Шальных не только окрасил правый глаз Варсонофия в ультрафиолетовые тона, но и усилил его сознательность и стал мгновенным стимулом к проведению земляных работ. Варсонофия принялся за рытьё индивидуальной ячейки столь ретиво, что Друценко (опять оказавшийся поблизости) только диву дался:

- Юлька, хватит уже углублять! А то сейчас до Антарктиды дороешься. Бруствер дёрном прикрой и хватит... Ты б лучше винтовку свою почистил!

- А пошёл ты, патерналист чёртов! - вяло (сил не было на эмоции) огрызнулся Варсонофий.

- Юлька, за твои московские ругательства, я тебе сейчас и под вторым глазом прожектор поставлю, и ноги наизнанку выверну! Ты меня понял?

Юлий (теперь уже окончательно - Юлий) оценивающе обозрел бугры мышц под тонкой гимнастёркой соседа. Загрустил. Поскольку инстинкт самосохранения посоветовал ему заткнуться.

- Да понял я.

И Пыжик, сев на дно своей норы, стал отдыхать, для маскировки слегка постукивая вытащенной из подсумка обоймой о винтовку, создавая звуковую маскировку: мол это разборка-очистка-сборка оружия полным ходом идёт. Разбирать неизвестное ему оружие он даже не пытался, да и не смог бы даже под угрозой расстрела. Если бы это был хотя бы знакомый ему "калашников", который с грехом пополам, он изучал на военной кафедре и из которого даже один раз пострелял во время сборов - аж пять патронов!

После первого же дня в армии, видя полную беспомощность и профнепригодность лейтенанта Кварцева, командир полка майор Воронин, сослал его в распоряжение кадровиков, писать бумажки, там, в канцелярии, и "прослужил" до звонка Кварцев.

Через некоторое, весьма непродолжительное время, Юлия сморило, и он незаметно для себя заснул.

Снилась Юлию (вообще-то: хотя бы только во сне - Варсонофию) Москва 2014 года. полноценный Варсонофий гулял по набережной Москва-реки. Почти полноценный, посокольку во сне тело у него оставалось Пыжиково. Молодое. И потому девушки оглядывались на подтянутого военного с интересом. Да! - одет был Варсонофий в военную форму Пыжика, но её архаичность, не смущала гламурнейшего вида девиц ни капельки. Потом девушки (все, как на подбор с ультракороткими юбками и в символических топиках или прозрачных кофточках без малейшего намёка на лифчики) стали плотнее собираться вокруг Варсонофия, и все до единой просили у него автограф:

- О, это же величайший писатель и поэт современности Кварцев-Новодворкин, лауреат и медалист! Какое счастье вас видеть! Господин Кварцев-Новодворкин, распишитесь мне прямо на сиськах!

- И мне на сиськах...

- И мне на сиськах...

- Давайте свои сиськи, - по-барски разрешил великий писатель Кварцев-Новодворкин.

Девицы, бесстыдно расстегнув кофточки (или задрав маечки, топики и т.д.) стали уж совсем плотно окружать млеющего Варсонофия. И вот уж: вокруг него - сиськи, сиськи, СИСЬКИ!!!.. Вдруг та, что прижималась особенно плотно своими чудовищными молочными железами к груди Кварцева-Новодворкина, заговорила мужским голосом:

- Красноармеец Пыжик! Опять, сука, спишь?!

И девица ударила своей грудью Юлия по голове.

"Какая жёсткая у неё грудь!" - пронеслось в голове Пыжика. И он очнулся. Сверху в ячейку насмешливо заглядывал Друценко.

- Ну что, контра, небось, бабы снились?

- Нет, ты что! Я и не спал совсем! Так, задумался немножко.

- А кто и кому тут кричал: "Давайте свои сиськи!"? Гитлеру, что ли, так у него титек нема, вин чоловик, а не жинка. Ох, як же ты не любишь працювать, Пыжик...