Д Замполит - Провокатор

- Никаких пророчеств, господа, исключительно инженерная интуиция и экстраполяция, - я оторвался от калача с паюсной икрой и для убедительности потряс в воздухе столовым ножом.

- Будьте любезны, объясните ход вашей мысли?

- С удовольствием. Смотрите: инженер Гарин писательство не бросает, помимо трилогии изданы уже две книжки очерков, так?

- Так, но как отсюда следует название книги?

- Погодите, сейчас дойдем. Во-первых, не бросает, а во-вторых, пишет о том, что ему знакомо. И было бы логично продолжить четвертой книгой на новом уровне - “Гимназисты” уже были, “Студенты” тоже, какая у нас следующая ступень? “Инженеры”, господа, и никак иначе!

Присутствующие посмеялись, попутно отдавая дань молочному поросенку, запеченному с гречневой кашей.

- Так что там насчет многих талантов? - обратился Василий Петрович к Владимиру Григорьевичу.

- Ну как же, прекрасный расчетчик, певец, катается на велосипеде прямо у себя дома, - все засмеялись опять, - ну и два десятка очень многообещающих патентов. Вообще, у Михаила Дмитриевича парадоксальный взгляд на вещи, своего рода дар видеть явление с необычной стороны.

Кажется, я даже покраснел - какой, к черту, дар, если я просто знаю пути развития техники на сто с лишним лет вперед? Вот перенеси Шухова в мое время - рупь за сто, он бы всех наших современных инженеров уделал.

- Да? - и путеец развернулся ко мне, продолжая развивать веселящую всех тему. - А что вы можете предложить в смысле, например, железнодорожного строительства?

- Ммм… Машину-путеукладчик.

- Это как?

- Смотрите. Вот в строительстве, например, стропила собирают на земле и потом подают с помощью подъемника на место. Что мешает собирать шпально-рельсовые решетки заранее, грузить их на платформу и укладывать стоящим на рельсах продольным козловым краном? Уложил - продвинулся по уложенному вперед - зацепил следующую решетку - уложил и так далее.

Собко на мгновение завис, но быстро пришел в себя, подобрался и быстро спросил:

- Но такой кран может вести укладку только внутри опор!

- Выдвижная телескопическая стрела и противовес.

- Господа, господа! - прервала нас Анна Николаевна. - Давайте не забывать, что вы не на работе, у нас праздничный обед все-таки.

- Покорнейше прошу простить, - мы синхронно поклонились хозяйке, но Собко при первой же возможности шепнул, - Обещайте мне, Михаил Дмитриевич, обязательно встретиться и обсудить эту идею!

Мы вернулись к еде, отдав ей должное и нахваливая закуски, горячее и салаты, не забывая поднимать тосты с домашними наливками и настойками. Обед клонился к десерту, перед которым была сделана пауза и мужчины собрались в гостинной, превращенной на время в курительную.

- Значит, я на вас рассчитываю, Михаил Дмитриевич!

- Обязательно, Василий Петрович!

- Кстати, коллеги, - обратился к нам Шухов, - Александр Вениаминович недавно вошел в паи новосозданного Мытищинского вагоностроительного завода вместе с господами Мамонтовым и Арцыбушевым. Если вы вдруг решите опробовать идею путеукладчика на практике - полагаю, лучшего места вам не найти.

Обед триумфально завершился явлением торта - когда с него сняли крышку, хозяин дома прямо-таки ахнул:

- Выкса!

И бросился объяснять гостям, что именно они видят, даже принес из кабинета чертежи. Господа инженеры оценили, Собко теперь точно с меня не слезет.

Ну а мне только того и надо.

Зима 1898

Отгремели Рождество, Новый год и Святки, потекла наполненная заботами зима. Расчеты конструкций в конторе Бари, запуск производства бетонных перемычек, изучение немецкого (в том числе и по ночам с Варварой), переписка с Цюрихом, беседы с Зубатовым, встречи с Савинковым, а еще мы по вечерам частенько сидели у Собко и “в свободное от основной работы время” трудились над чертежами путеукладчика, часто допоздна - дела и события явственно уплотнялись.

Зимой же Савинков сводил меня в несколько мест, где легально собиралась “передовая молодежь”, тайно протащил на пару собраний (которые я пронаблюдал “из-за занавесочки”) и потом представил нескольким наиболее надежным товарищам.

Все кружки как один, несмотря на их малые размеры в восемь-десять человек, носили громкие названия типа “Союз решительной борьбы за все хорошее против всего плохого”, что было вполне в тренде - ни социал-демократов, ни социалистов-революционеров толком не было, партиям еще предстояло сложиться. Хотя на таких встречах уже вовсю обсуждались статьи, подписанные Тулиным и Гардениным, в которых наметились основные различия между этими двумя течениями (по содержанию и стилю авторы были мной опознаны как Владимир Ульянов и Виктор Чернов - отцы-основатели двух главных революционных партий России), но пока союзы и группы возникали и пропадали, их члены свободно переходили из одного в другой, к примеру, сам Савинков пока считал себя последователем европейской социал-демократии.