Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ - с илл.]

Время действия: первое декабря, утро

Место действия: агентство «FAN Entertainment»

— Каковы будут последствия, госпожа директор? — спрашиваю я, аккуратно кладя обратно ей на стол листок с прочитанным текстом.

Какой-то «этический комитет» запрещает мне выходить на сцену. Корейцы совсем с ума посходили.

— Ты отстранена от выступления в «Tokyo Dome». — заявляет БонСу.

— А разве оно предполагалось? — неподдельно изумляюсь я услышанному. — Меня ведь вообще не ставили на репетиции с группой?!

Директор делает неопределённое движение плечом.

— Сейчас стало очевидно, что ты не едешь. — отвечает она и сворачивает на другую тему. — После решения комитета КЕМА, твоё присутствие в агентстве нежелательно. Я аннулирую твою командировку. Возвращайся в свою часть, ЮнМи.

Ну, драсти , как говорится! Приехали…

— Вряд ли моё командование пойдёт навстречу такому решению, госпожа БонСу. Думаю, вам придётся приложить немало усилий, чтобы вернуть меня туда, откуда взяли…

Улыбаюсь вежливой улыбкой. Собеседница оценивающе смотрит в ответ.

— Совершенно не сомневаюсь. — соглашается со мною она. — Ты похожа на раскалённый камень.

Это тот, который перекидывают друг другу в руки, дабы не обжечься? Сравнение интересное, но дешёвое.

— Раскалённый золотой самородок. — предлагаю я иное описание своей личности. — Только золотоискатели попадаются все, как один, неопытные. Не понимают, что попало им в руки…

Секунды три сидим, молчим, смотрим с директором друг на друга.

— Скажите, чем мне заниматься в то время, пока вы будете побеждать армейскую бюрократию? — интересуюсь я. — В агентстве появляться запрещено, в часть возвращаться тоже нельзя…

— Почему — нельзя?

— Довольствие. Продукты на меня не выделяются, поскольку по документам я питаюсь в другом месте и на это дело выданы деньги. В столовой просто не станут кормить.

— В корейской армии так мало готовят? — не верит БонСу. — Неужели ничего не остаётся?

— Дело не в том, — остаётся или нет, а в документах. Если по ним ничего не положено, то значит, — не дадут. Это называется «армейский порядок».

— Разве нельзя как-нибудь договориться? — продолжает гнуть свою линию директорша.

— Хотите, — берите и договаривайтесь. У меня воинское звание и боевая награда. Очень надо, — ходить, еду выпрашивать. И сильно сомневаюсь в том, что меня просто так пропустят за ворота. Командир части, узнав о моём возвращении, точно прикажет их заварить!

— Всё настолько плохо? Хуже, чем в агентстве?

— Одинаково. И здесь и там не знают, что со мною делать.

— А что с тобою делать?

— Простую и примитивную вещь — зарабатывать так нужные всем деньги. Но, раз не можете, займусь этим сама. Поэтому, госпожа директор, — отдавайте письменное распоряжение о моих дальнейших действиях, если не хотите видеть меня каждый день. Я подошью его к командировке. Армия — это прежде всего отчётность.

— Да уж… — с неудовольствием произносит БонСу. — Вижу.

(позже. Сеул)

Сижу, пишу свидетельские показания. Рассказываю, как умудрился чуть не лишиться пальцев. Я уже это делал. В полиции. Но полиция у нас что? Правильно! Работать не хочет. Видимо, вспомнив про мою службу, кто-то очень хитрый сообразил, как можно избавить себя от лишних телодвижений. Взял и передал дело в военную полицию. Которая, естественно, вызвала меня для дачи показаний и подписания процедурных бумаг.

«Так я ж это всё уже делала, в полиции!» — возмутился я.

«У нас бланки другие». — объяснила девушка в форме. — «Если вы их не заполните, то мы не сможем начать производство по делу.»

Плюнув, согласился. Вот, сижу, выкалякиваю корейские кракозябры на бумаге, хотя заклеенные пластырем пальцы сильно этому мешают. Вообще-то, по-хорошему, нужно было военно-полицаек послать, а затем натравить на них адвокатов. Но адвокатам нужно платить, а количество писанины выглядит не настолько уж большим, чтобы так фатально тратиться…

Все просто охренели. Запрещать мне будут выступать! Кто они такие?

(ещё позже. Недалеко от входа в здание военной полиции.)

— То есть, вы считаете, — ничего страшного не случилось? — просит подтверждения журналист, держа микрофон недалеко от моего рта.

— Да. — говорю я. — Всем давно известно, — звёзды ярче сияют в темноте. Все хейтеры, кто выключили свои лайтстики, убедились сами и помогли с этим другим. «Корона» выступила блестяще, показав высший класс. Я немного почитала комментарии к концерту. Так вот, — в них скрипят зубами от досады, но признают, что уровень хореографии у группы — сейчас лучший в Корее.