Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ - с илл.]

БонСу согласно качает головой.

— Можно ещё подобрать соответствующие каналы. — развивает свою идею ЫнДжу. — Поскандальней, на которых любят «дикие шоу». И вопросы ведущего заранее с его руководством обговорить. Агдан и так в ответ молчать не станет, а с правильной подачей будет просто взрыв-шоу!

ЫнДжу хищно улыбается.

— И ещё! — восклицает она. — Я только что поняла, что за это мы можем не платить ей ни воны! Как она имела здесь наглость заявить — «я военнослужащая»! «Мой контракт заморожен»! Вот пусть ей армия и платит, раз он заморожен, а она в командировке!

ЫнДжу рассыпается смехом в котором звучит нескрываемое превосходство.

— А если Агдан в студии скажет что-нибудь плохое про агентство? — осторожно спрашивает БонСу. — Или про тебя, онни?

— Все шоу должны быть в записи. — отвечает ей та. — Никаких прямых эфиров. Их и так, собственно, никто не делает, но всё равно. И в контракте с каналом должно быть условие — «трансляция возможна только после согласования материала с агентством». В этом случае всё, что не понравится, — быстро вырезается.

— Онни, ты такая умная.

— Я же тебе сказала, — не первый год кручусь в сфере шоу-бизнеса.

Время действия: шестнадцатое ноября

Место действия: дом мамы ЮнМи

С Мульчой на пузе лежу, телик смотрю. Почти как в старые добрые времена. «Почти» — потому, что в воздухе чувствуется напряжённость, идущая от мамы и онни. СунОк порывалась начать «длинный разговор», но я сказал «стоп!». После долгого отсутствия я, наконец, дома и поэтому собираюсь прожить этот вечер так, как показывают в телевизоре: сытно, тихо и в компании с не взбешёнными родственниками. А если мы сейчас начнём выяснять, что и почему, — «бешенство» неизбежно. Давайте поговорим завтра. Ничего ужасного не происходит, никто от болезни и голода не умирает, поэтому можно сегодня вести себя так, словно ничего не случилось».

СунОк, конечно, начала фыркать, но мама взяла мою сторону. Поэтому, — рассказал лишь, по какой причине, — я дома и буду появляться в нём ещё три месяца. В полученных документах написано: «нахождение в воинской части во время действия командировочного удостоверения осуществляется по усмотрению командированного». Ну нет у меня сегодня такого «усмотрения» и вряд ли оно будет в следующие месяцы. Хоть какая-то компенсация. Может, ЧхеМу услышал шёпот своей совести, поэтому так и написал? Возможно. Но подставу он мне устроил мощную. Даже не знаю, чем закончится завтрашняя встреча с ЫнДжу. Сегодня меня, вместе с сопровождающим, после завершения официальной части беседы буквально выперли из агентства. Едва только подлинность переданных документов оказалась подтверждена, нам сказали — «ЫнДжу сегодня нет, завтра приходите»! Ладно, придём. Куда деваться? Как раз о роялти и поговорим. Прям чувствую, — в желудке кислота начинает выделяться, при попытке представить этот разговор. Поэтому пусть сегодня будет тихо и спокойно…

«…хочу спросить, — чем занято наше министерство культуры в то время, когда музыкальные агентства «выращивают» подобных мемберов, которые не имеют даже элементарных понятий о любви к родине! Это вообще — немыслимо! И ещё им позволяется представлять страну перед другими державами! Я думаю, что всё это, — последствия отсутствия контроля за деятельностью агентств…»

— Опять про тебя говорят, — злорадно произносит СунОк, взявшаяся щёлкать пультом по каналам. — С мамой только тебя и смотрим!

— Переключии-и… — тяну с пола я в ответ. — Дай умереть спокойноо-о…

Время действия: семнадцатое ноября, утро

Место действия: агентство «FAN Entertainment»

— Директор ЮСон получил от представителей контрразведки мой телефон. Прошу вернуть мою собственность.

— Откуда мне знать, где твой телефон? — презрительно отвечает мне ЫнДжу.

У нас с ней сейчас разговор тет-а-тет, который я решил начать с разминки — выяснения судьбы пропавшего смартфона.

— Его взял директор ЮСон.

— Я что, по-твоему, — директор ЮСон? — спрашивает ЫнДжу и начинает глумливо хихикать. — Или твой айкью не позволяет это понять?

— Контрразведка переписала содержимое телефона. — не обращая внимание на кривляние, сообщаю я факт, который на самом деле мне точно не известен, но вероятен. — У неё есть копии всех файлов с датами их создания. По запросу суда контрразведчики их предоставят.

Весёлость на лице моей собеседницы быстро увядает.

— К чему ты мне об этом говоришь?