Павел Мочалов - Танкист Мордора

Попов поежился, обернулся к Гудрону, но сразу забыл, что же хотел сказать. К ним подходил Майрон. Серега впервые видел майара в полном боевом облачении, только без шлема. Черный сплошной доспех не блестел на солнце, полностью поглощая свет. На перевязи через плечо висели черные ножны, вороненый клинок Майрон держал в опущенной руке. За ним покорно без всякой охраны шла цепочка пленных.

На краю ревущего потока майар остановился, перед ним на колени опустились десять пленников. Трое мужчин средних лет и две юные девушки. Три серебряноволосых эльфа и две золотоволосые эльфийки, облаченные в одинаковые белые балахоны. Серега видел, как дрожали руки жертв и бежали слезы по лицам, но двигаться они не могли, связанные какой-то мощной магией.

Багровый плащ за плечами Повелителя Мордора затрепетал, раздуваемый невидимым вихрем, а черный меч вдруг метнулся к горлу первого пленника, почти отделив голову от туловища. Фонтан крови ударил из рассеченных артерий продолжавшего стоять на коленях тела, окатив и майара, и меч. Труп фонтанировал около минуты, затем иссяк и упал в реку. Кровь моментально впиталась в металл меча и доспеха.

Сереге стало очень плохо, но сознания он почему-то не потерял. Хотелось убежать, но ноги отказывались двигаться, попытался закрыть глаза, но веки тоже отказались подчиниться. Попов продолжал стоять и смотреть. Рядом таким же соляным столбом торчал Гудрон.

Вторая жертва повторила судьбу первой. Впитав ее кровь, майар стал заметно выше, а по клинку меча побежали багровые искорки. Третьему человеку Майрон рассек грудную клетку так, что раскрылись ребра, обнажив еще бьющееся сердце. И вновь фонтан крови, и вновь майар стал чуть выше.

Дальнейшее память Попова сохранила плохо. Остались лишь фрагменты воспоминаний: отсеченные руки и ноги, вскрытые животы, разрубленные вдоль и поперек тела. Когда десятое изуродованное тело исчезло в потоке, на берегу стоял Черный исполин и в руке его был уже не меч, а язык багрового пламени. Солнце подернулось пепельной дымкой. Вода в реке перестала бурлить, став вязкой, словно кисель. Полностью стих ветер, наступила гнетущая тишина.

Майрон перешагнул одной ногой застывший поток, крутанул Багровый меч над головой и одним движением срезал верхушку мыса. Пламенный клинок прошел через скалу с шипением и дымом, каменное крошево рухнуло в реку, и верхняя часть мыса стала абсолютно ровной. Исполин удовлетворенно кивнул головой и прочертил по склону две борозды. Еще пара минут, и в скале была вырезана аппарель, по которой можно было поднимать танк. Майар подровнял в реке каменную плотину и вернулся на берег, на глазах уменьшаясь в размерах. Багровый меч перестал пламенеть и вновь стал обычным стальным клинком.

Майрон вложил меч в ножны, и сразу рассеялась дымка на солнце. В русле взревела вода, пытаясь сдвинуть образовавшуюся преграду. Серега упал на колени, и его тут же вырвало.

Майар присел на ближайший валун и расстегнул защиту шеи. Достал платок, вытер покрытое потом и кровью лицо. Неодобрительно посмотрел на конвульсии Попова:

– Да будет вам, Сергей Владимирович. Вы барышня кисейная или капитан Мордора? Обычный ритуал крови, а на вас уж и лица нет. Пойдите умойтесь и давайте-ка двигайте машину на мыс. Вон я вам какую идеальную площадку подготовил.

И правда – площадка была безупречно ровной, расплавленный гранит спекся в единую массу. Тролли не без труда, но вполне уверенно втянули танк на мыс. Платформа с Диной и охрана остались на берегу, Майрон, Серега и Гудрон переехали реку, сидя на башне. Тролли перетянули пару телег с боеприпасами и десятком Зиргана и отправились через реку обратно, отдыхать.

Панорама с мыса открылась красивая, особенно на восток, где зубчатой стеной поднимались Туманные горы, подавляя величием Багрового рога и Серебряного пика. На север, запад и юг растянулась холмистая равнина, постепенно восходящая к горам и пересеченная рощами падубов. Впереди, на правом берегу Сираннона раскинулся Ост-ин-Эдиль, столица Эрегиона.

– Смотрите, Сергей Владимирович, – Майрон вытянул руку с подзорной трубой, – крепость построена в виде треугольника, прижатого к реке. Укрепление, небольшое, с низкими стенами, строилось больше для проформы, ведь здешним эльфам бояться было некого. Когда началась наша война, они попытались что-то усилить, но всерьез никогда не верили, что я приду сюда. Высокомерие их и сгубило.

Майар нехорошо усмехнулся и продолжил: