Алекс Хай - В интересах государства. Аудиториум, часть 2 [СИ]

— Ууу… — ухмыльнулся Афанасьев. — Ну тогда садитесь в круг, детки. Буду рассказывать страшилки.

— Давай без страшилок, — попросил я. — Мне для дела нужно.

Менталист театрально возвел глаза к потолку.

— Какие вы скучные… До зубного скрежета! Ну ладно. По делу — так по делу. “Аспида” — старейший Орден Аудиториума. Это неофициальное сообщество, куда входят студенты и, по слухам, некоторые преподаватели. Отличается… Скажем так, весьма консервативными взглядами на общество.

— Это я, кажется, уже понял. А конкретнее?

— Ну конкретнее тебе скажет только посвященный член сообщества, — отозвался Афанасьев. — Легенд ходит много, и Орден их старательно поддерживает. Знаю только, что отбирают туда по нескольким критериям. Нужно происходить из старого и уважаемого Рода. Нужно иметь серьезный ранг Благодати, успехи в учебе, поддерживать ценности Ордена…

— А как туда принимают?

— Ритуала не знаю. Мне лишь известно, что самому прийти и попроситься невозможно. За потенциальным кандидатом пристально наблюдают, а затем, если он подходит, приглашают сами.

Весьма похоже на тайный Орден, что так интересовал Корфа, только цели прямо противоположные.

— И еще членам этого Ордена нельзя проявлять себя с непосвященными, — добавил Афанасьев. — Та еще замысловатая шкатулка с секретом, в общем.

Понятно, что ничего не понятно.

— Спасибо.

— Раз уж речь зашла о традициях и прочих неформальных объединениях Аудиториума, расскажу вам еще одну штуку. Выделиться-то можно по-разному. Весь первый год за нами будут наблюдать. Обычно в первый год Ордена дают всякие проверочные задания, чтобы оценить способности и лояльность кандидата. И в первый год проводится одно мероприятие, которое может заинтересовать всех, кто желает сделать себе имя в Аудиториуме…

— Не томи, — поторопил Сперанский. — Вещай.

Глаза Афанасьева загорелись, и он подобрался ближе.

— В общем, слушайте. Я уже кое-что придумал, и, сдается мне, нам это будет по плечу. Короче, нам нужно выкрасть голову Леньки Пантелеева.

В комнате повисла гробовая тишина.

— Я галлюцинирую? — спросил Сперанский. — Или ты сейчас на полном серьезе предложил стащить один из ценнейших артефактов?

— Я совершенно серьезен, — оскорбился менталист. — Звучит безумно, но это и правда традиция. Каждый год первокурсники пытаются это сделать. Имена тех, у кого получается, после отбывания незначительного наказания, остаются в истории! А это — слава, почет среди своих и интерес старшекурсников, которые могут привести и в Орден…

Я моргал, не зная, плакать или смеяться.

— Гриша, признайся, ты нас разыгрываешь?

— Нет же! Спроси любого “старшака” — скажет тебе, что либо сам пытался, либо знает тех, кто пробовал. Это старая традиция, пошла лет через десять после создания артефакта. Старый ректор был мужиком с юмором и объявил, что те из студентов, кто исхитрится выкрасть Голову, спрятать на сутки и незаметно вернуть ее обратно, будут пожизненно освобождены от дежурств. Ну и раз в несколько лет это удается…

— А наказание? — спросил Ронцов.

— Да фигня это, а не наказание. Так, для вида, да и то обычно за несанкционированное применение Благодати, потому что без этого артефакт ну никак не стащить. Обычно на неделю отправляют в лабораторию к артефакторам пробирки мыть. Так что если у тебя толстые и короткие пальцы, к Голове лучше не лезь.

Я тряхнул головой, пытаясь переварить услышанное.

— Так. Давай по порядку. Значит, это такое традиционное развлечение?

— Скорее соревнование. В течение года можно попытаться. Так уж сложилось, что шалость позволяют только первокурсникам.

— И за это даже толком не наказывают?

— Ну да. Миш, ну ты оглянись по сторонам. Мы в замкнутом пространстве, нам нельзя выходить за пределы территории, хотя торчим почти что в центре Петрополя. Здесь все с ума начнут сходить, если не дать возможность выпустить пар…

— Странный способ, — отозвался Сперанский.

Менталист пожал плечами.

— А мне нравится.

Внезапно Ронцов обернулся ко мне, и лицо его просияло так, словно он Христа узрел наяву.

— Ребят, а ведь в этом кое-что есть, — сказал бастард. — Благодать применять нельзя, но ведь у нашего Михаила другой источник силы. О нем ничего не сказано в правилах. А раз так, то, быть может, получится придумать что-нибудь интересное… Да и наказания, быть может, удастся избежать…

Афанасьев широко улыбнулся.

— Ну так что, будем воровать голову? Что скажешь, Михаил?