Владимир Матвеев - Каракал

— И третьего, я так понимаю, не дано, — почесал парень затылок, но потом вдруг встрепенулся: — Сколько, говоришь, я сидел?

— Пять дней, — хитро улыбнулась гарпия.

— Очешуеть! — брови Матвея взлетели и попытались спрятаться под отросшей челкой. Он только сейчас окончательно осознал срок, проведенный им в медитации. — Как вы с голоду-то не умерли?

Вытянув в сторону Патиары руки, он сжал кулаки, словно сжимая что-то, а потом резко развел их в стороны. Цепи, удерживающие девушку, лишь жалобно звякнули. А вот костыли, которыми они были прибиты к стене, кроша камень, вывернулись наружу и упали на пол. Но сами оковы так и остались на пернатой.

— Черт, — ругнулся Матвей. — Первый блин комом. Который раз убеждаюсь: знать — не значит уметь.

По мнению парня, то, что он сейчас делал, совсем не походило на телекинез. По крайней мере, он представлял его себе совсем по-другому. Скорее всего, с переводом были не просто неточности, а о-о-очень большие неточности. Это как переводить «Войну и мир» Льва Николаевича или «Братьев Карамазовых» Федора Михайловича с помощью гугл-переводчика. От русской классики по результатам такого перевода останутся только фамилии авторов.

Так и тут.

— Может, я просто не так что-то делаю? — в задумчивости посмотрел он на замершую гарпию. — А может, просто не думать? — передразнил он сам себя и решил действовать по наитию.

Взгляд скользнул по оковам на левой руке, и они со скрежетом разогнулись, освобождая ее. Затем переместился на правую конечность, и Каракал решил применить недавний жест руками — кольцо оков с треском лопнуло пополам, словно сделано было из папье-маше, а не железа.

— Вот так вот, — удовлетворенно улыбнулся он. — Понял я все равно мало что, но результат, как говорится, налицо.

С ног кандалы он уже сорвал походя, словно занимался этим всю свою жизнь.

— Как он это делает? — Сказать, что показательные выступления Матвея произвели на демонессу впечатление, значит, вообще ничего не сказать. — Я не чувствую применения магии.

— Лорд-приам, — пожал плечами огр, как будто эта фраза должна была все ей объяснить, а потом обратился к парню: — Каракал, каково будет твое решение в отношении меня и Иргиз?

Сделав уже шаг, чтобы пообщаться с йахинами, которые просто поедали юного Лорда глазами, он вдруг исчез со своего места, а в следующий миг появился в метре от огра и демонессы, которые от неожиданности отпрянули, широко раскрыв от испуга глаза. Вернее попытались отпрянуть, цепи, удерживающие их, никуда еще не исчезли. Да и стена за спиной была.

— Попробуй убедить меня в своей полезности, — посмотрел он на огра, зажигая неон глаз.

Полукровка тяжело сглотнул — трудно держать себя в руках, когда знаешь, что с тобой в любой миг могут сделать примерно то же, что недавно сделали с оковами гарпии, то есть порвать пополам. Причем сделают это с абсолютно индифферентным видом. И синий лед глаз только усиливал это ощущение многократно.

— Я очень сильный.

Матвей оглянулся, порыскал взглядом, а потом резко выбросил левую руку в сторону алтаря. Каменную плиту весом пару-тройку центнеров снесло с массивных опор, и она, пролетев над головами йахинов, которые даже не пошевелились, с гулким звуком ударилась в стену, расколовшись пополам. После чего он повернулся к огру и снова выжидающе посмотрел на него.

Рохос сдвинул брови и задумался. Он уже понял, что все его физические кондиции для приама не аргумент. Тот сам похож на маленькое стенобитное орудие. Тут нужно было что-то такое, что может действительно его заинтересовать.

Огр кивнул своим мыслям и, с достоинством выдержав холодный взгляд Каракала, спокойно произнес:

— Я никого за всю свою жизнь не предал и никогда не бил в спину.

Матвей приподнял одну из бровей.

— Аргумент, если честно, так себе. Можно не бить, а просто стоять в стороне и делать вид, что не видишь, как кто-то другой втыкает нож в спину. Равнодушие иногда может быть хуже всего. Но это уже что-то. — С многочисленными оковами огра парень справился очень быстро, отчего те осыпались на пол железным ломом. Использовать свои новые способности у него с каждым разом получалось все лучше.

— Я могу… — начала было говорить демонесса, когда взгляд Матвея мазнул по ней.

— Она под твоей ответственностью, — он грубо оборвал Иргиз, срывая единым движением кандалы. — Я пока не решил, как с ней быть. И еще, — парень буквально пронзил ее взглядом. — Я тебе не доверяю, — и снова обратился к огру-смеску. — Ты слышал, Рохос?