Владимир Матвеев - Каракал

«Черт, какие же они хорошенькие. Особенно когда смеются. Еще чуть-чуть и придется сдаваться. Штирлиц как никогда был близок к провалу. Бред несу? Да. Так легче спасать свой разум от этих чаровниц», — изгалялся над собой Матвей.

— Так вот, — отсмеявшись, продолжила Хэльда, положив на плечи парня свои ладошки. — У нашего мужа тело именно тренированное. Посмотри на его широкую грудь и потрогай эти плечи, — попыталась продавить она дельтовидные мышцы. — Они словно гранит. Голову даю на отсечение, лук он точно держал в руках. Что-то я сомневаюсь, что идиотам дают в руки лук. Только вот мозолей на ладонях от меча не вижу.

«Какой быстрый и, самое главное, правильный анализ. Браво, Хэль, но ты немного ошиблась. Лук — это второстепенное, а главное — это спирометрия семь с лишним единиц и долгие погружения и заплывы на время и дальность».

— Хорошо, — согласилась с ней эльфийка. — Даже если это и так. Что это меняет?

— А то, что с нашим мужем возможно только временное помешательство, допустим в результате травмы или еще чего, и когда-нибудь он снова станет нормальным.

— Он человек, Хэль, — грустно улыбнулась Альтива. — И даже если предположить, что он действительно станет нормальным, мы не сможем от него родить нормальных детей. Мы вообще никаких детей от него родить не сможем, разве только мертвых, и род Хаэрсов все равно прервется.

— Вот только не надо опять наводить тоску, — сморщилась берката. — У нас еще брат есть. И то, что он мертв, доподлинно не известно. Нужно верить, сестричка, просто верить и молиться Небесному Гончару. Если и веру потеряем — пиши пропало. А там что-нибудь да изменится. Ты поняла? — серьезно закончила она.

— Да поняла, поняла, — крутанув сальто, эльфийка соскочила с постели. — Вот демоны! — причмокнула она, подойдя к мужу и сестре вплотную. — Он действительно красавчик. Да и волосы у него, оказывается, есть, только очень короткие. И, по-моему, седые.

— Отрастут — увидим, — отмахнулась Хэльда, встав рядом с Аль перед парнем.

Матвей все так же таращился на девушек, а вот удерживать маску умственно отсталого становилось все труднее и труднее.

«Да, жены мои красавицы, — теперь уже он причмокнул, как до этого Альтива. Правда про себя. — Даже та, с рожками. Они ей даже идут. Кстати, дружище, ты следи за моей мимикой, если можешь, конечно. Хотя девки — кровь с молоком, можно и по-настоящему слюни распустить. И дураком притворяться не надо. Как говорится, при виде красивых женщин все мужики немного становятся дураками. Но все же».

— Слушай, — отвлек его от собственных мыслей голос беркаты, которая обращалась к сестре. — Давай лучше попробуем узнать его имя. Может, он действительно просто потерял в свое время память, а с такими, я слышала, нужно очень много говорить. Малыш, — присела она на корточки и заглянула в серые глаза. — Скажи, как тебя зовут? Я Хэльда, — ткнула себя в грудь третьего размера берката.

«Что же делать, что же делать? — заметались мысли Матвея, словно мышь, которую застал в темном чулане внезапно включенный свет. — Спалюсь ведь. А если так?»

Малыш глупо улыбнулся, втянул в себя тягучую слюну, засунул в правую ноздрю указательный палец, а потом еще и громко испортил воздух.

«Все, пути отрезаны, мосты разрушены, рельсы взорваны, — как-то невесело подумал парень. — После этого я, даже если захочу, не останусь. Всю жизнь буду со стыда сгорать».

— Н-да, — встала, поморщившись Хэльда. — Первая попытка оказалась неудачной.

— Слышишь, сестренка, может, мне, конечно, это показалось, но у меня создалось впечатление, что он сделал это специально, — вдруг сказала Альтива.

Она стояла со скрещенными на груди руками, склонив набок голову, и внимательно следила за парнем.

«Красавицы, да еще и умницы, — Матвей еще глубже засунул в нос палец. — Эх, если бы не обстоятельства. О таких женах можно только мечтать».

— Да брось, Аль, — отмахнулась сестра. — Зачем ему это?

— Вот я и думаю, — склонив голову в другую сторону, еще пристальнее посмотрела она в серо-стальные глаза парня. — Зачем?

«Палево не заканчивается, а еще дальше засунув палец, наверняка пощекочу пятки Соратнику. Если они у него есть, конечно», — в очередной раз подумал тот.

Ситуацию спасла открывшаяся дверь, в которую зашел эльф с белоснежными волосами.

— Грессы, — с достоинством склонил он голову. — Тревожный маяк из Холмграда. На Трехзубом зафиксированы эманации Прорыва. Я лично беседовал с Барестом Томкару, по его словам, тварей много. Тамошние Главы требуют по три десятка воинов при двух магах. От Дагаронов на перевал уходят Вагард и Банията. Это не считая тех, кто несет там службу согласно очередности.