Алексей Герасимов - Царь-дедушка (СИ)

Не дожидаясь ответа она извлекла из поясной сумочки монету и тоже в плебисците поучаствовала.

Вот так, похоже, феминизм и появился.

— Ну что же. — я повернулся к сопровождающим лицам. — Остальным свое мнение выразить я тоже не препятствую.

Когда мы отправились к царскому входу, горожане заспорили и зашумели пуще прежнего. Действительно, как так-то? Царевой семье все проекты нравятся, и как без указки высших авторитетов выбирать?

Само представление мне, правда, пришлось не слишком по душе. Да, улыбнуло рикошетом в нескольких местах, но того искреннего веселья, что испытывали прочие зрители, я не ощутил. Наверное оттого, что "Скупой козопас" хотя и комедия, но нравоучительная, и автор всеми правдами и неправдами пытался впихнуть в нее мораль. Для басни это неплохо, но для представления на час с лишним… По мне, это столь же противоестественно, как программирование на Бэйсике.

Впрочем, семейство и гости, с которыми мы негромко переговаривались о всем, и ни о чем, остались вполне довольны, так что в Ежиное гнездо все вернулись в самом благодушном настроении. Кроме меня, поскольку спокойно обсудить торговый рейд нам с Михилом так и не удалось.

Повозившись с котом и почитав о похождениях Яломиште я зашел пожелать внукам добрых снов, и опять был взят Утмиром в оборот на предмет сказочки. Вот же ласкова телятя…

— Ладно. — вздохнул я, глядя в хитрющие глазенки младшего внука. — Будет тебе сказка. Короткая.

— А можно я тоже снова послушаю?, — встрепенулся Асир. — Про подвижника Айболита было очень интересно.

— Ну идем. — вздохнул я.

Утмир мигом унесся в свою спальню, и когда я в нее вошел, то уже лежал под одеялом с самым смиренным видом. Какой актер пропадает…

— Ну, значит так. — произнес я, присаживаясь. — В одной стране жил да был купец, и было у него три дочери. Однажды собрался он отплыть по своим купеческим делам, и спросил дочек, чего им привезти из заморских стран в подарок. Старшая попросила драгоценных украшений, средняя — дорогих и редких тканей, и лишь младшая, любимая его дочь, сказала, что не нужно ей ничего — только цветочек аленький.

Утмир хихикнул.

— Дедушка, а она у купца не дурочка ли была?

То что на заседании в понедельник князья насмерть разругаются — это можно было Вангой не быть, чтобы предсказать. Ну, ещё бы, вкладываться надо примерно в равных долях, а все преференции получат восемь князей и царь. Да как так-то?!

Валисса глядя на весь этот Великий Сброд… виноват, на собрание первых людей государства, лишь иронично кривила губы, прихваченные ( на правах стажеров ) на совет царевичи — пущай привыкают, набираются практических навыков, — этот кильдим наблюдали в некотором ошалении, и лишь примас хранил стоическое спокойствие.

Ну еще бы, расходы церкви в этом деле минимальны — выделить потребное количество жрецов для переселенцев и выдать им подъемные с командировочными. По сравнению с тратами других это просто ни о чем.

Ну и я, старый, все больше помалкивал, да слушал в оба уха.

Наконец, когда разгоряченные дебатами владетельные уже были готовы вцепиться друг другу в бороды, мое величество, напрочь к тому моменту отсидевшее пятую точку, взяло слово.

— Тише, князья, храните степенство!, — произнес я, поднимаясь. — Довольно вам уже уподобляться базарным торговкам! С чего вы вообще взяли, что в первой волне переселенцев люди только из Самватина, Баграта, Хатикани, Аршакии, Софены, Коваргина, Гепии, Западной Тимариани и Шехамы будут?

Ропот в зале стремительно затихал, а сами владетельные начали опускаться на свои места.

— Безусловно, переселенцы отправятся из всех земель. — продолжил я, неспешно двигаясь по проходу между княжескими местами. — Другое дело, что в первую очередь переселена должна быть самая голытьба. Крепких хозяев, согласитесь, друзья мои, никакого смысла с насиженных мест срывать нет, а вот бедняки… Ну какой с босяков может быть навар, кроме головной боли? Оброк они платят — сплошные слезы, им самим-то на прокорм еле хватает. Отработчики на княжьих и царских землях из них тоже… Прямо скажем, не очень — если живешь впроголодь, так и сил на труд никаких нет. Но вот злословить, копить злобу, обвинять нас в своих, да и чужих тоже, бедах — это они могут, мастаки просто. Да, пока еще — но только пока, — они не настолько оскудели, чтобы бунтовать, но, поверьте, владетельные, скоро, очень скоро общинам земли будет не хватать, наделы станут недостаточными для того, чтобы прокормить крестьянина, и тогда голодные бунты неизбежны.