Печёрин Николаевич - Добыча и охотники [СИ]

В смысле, для местных - лучше, а вот для Сени наоборот. На распростертые объятья ни ему, ни какому другому чужаку рассчитывать не приходилось. Сеня знал это почти наверняка и потому, раздираемый одновременно любопытством и чувством самосохранения, предпочел подстраховаться тоже. И что было сил, рванул к лесу.

Лишь скрывшись за ближайшей сосной потолще, Сеня решился снова повернуться к реке. И понял, что догадка оказалась верной: действительно, люди. Причем у них топоры наверняка были. Иначе бы они не смогли выдолбить эту лодку... или как правильно? Челн? Каноэ? В общем, выдолбленное в куске толстенного дерева суденышко, которое двигали по воде, размахивая веслами, четыре человека. Они и переговаривались между собой вполголоса - видимо, чтобы не было так скучно просто сидеть и грести. Слов Сеня с расстояния между рекой и лесом не различал. Да и что толку различать, если не знаешь языка?

Не останавливаясь, челн скользил вдоль русла реки. Миновав незамеченного в лесу Сеню, он теперь удалялся, вот-вот грозя пропасть из виду. А допускать этого Сене хотелось, наверное, даже меньше, чем попадаться аборигенам на глаза. Любопытство подстегнуло его; любопытство... а еще робкая надежда. Вдруг удастся, если не помощь получить (это было бы слишком хорошо), так хотя бы стибрить у хозяев челна плохонький, каменный, но топор!

Воодушевленный таким умозаключением, Сеня бросился следом за челном, перебегая от сосны к сосне - не забывая про маскировку.

Так, короткими перебежками, прячась за соснами и стараясь не потерять первобытное суденышко из поля зрения, Сеня прошел еще почти час. Прежде чем челн пристал к пологой бухточке, специально отмеченной двумя воткнутыми в землю шестами.

Выбравшись на сушу, четверка дикарей втащила на берег и челн. А затем все четверо принялись выгружать, потрошить и делить улов. Часть развешали на веревке, натянутой между шестами - вялиться на солнце, часть прихватили с собой.

А прежде чем они ушли к подножию гор и скрылись в лабиринте валунов и утесов, Сеня смог разглядеть хозяев челна получше. Те и вправду выглядели дикарями: небольшого роста, худые, но, скорее, поджарые (чем еще напомнили бездомных собак), а не болезненно-хрупкие, какими нередко выглядели изнурявшие себя диетами Сенины современники.

Головы и лица аборигенов отродясь не знали бритв и прочих парикмахерских инструментов, не говоря уже о шампунях. Оттого их покрывали гривы спутанных, грязных волос, переходящих в такие же неаккуратные бороды.

Из одежды эти четверо носили разве что набедренные повязки и жилетки - меховые... точнее, из звериных шкур. Ну и еще копья, или, скорее, остроги: по одной на каждого. А вот топоров, даже каменных у них не было. По крайней мере, у этой группы. Да и, если подумать, нужны ли топоры на рыбалке?

Когда дикари убрались, унося с собой связки рыбы, Сеня осмелился выйти из леса и подобраться к бухточке, челну и паре шестов с развешанной между ними той частью улова, которую четверка рыбаков решила оставить про запас. Первым, что привлекло Сенин взгляд, стала сама веревка. Она явно не была свита из нитей и волокон, а скорее, напоминала... провод?

"Балда! - затем сообразил Сеня и от досады даже легонько хлопнул себя по лбу, - это не провода, а жилы... сухожилья убитых животных. А обычную веревку им взять откуда? Они же ни лен, ни коноплю не выращивают... и вообще ничего. Вот и обходятся тем, что есть. Что могут добыть охотой".

А охотились, определенно, дикие предки не только ради мяса и шкур. Но давали сто очков вперед даже гоголевскому Плюшкину, стараясь приспособить к делу любой охотничий трофей. Даже то, что цивилизованному человеку может показаться мусором. Но в каменном веке, видимо, даже такого понятия - "мусор" - не существовало. Коль даже из костей, Сеня слышал, люди тогда могли делать оружие.

Но еще больше, чем способ изготовления веревки, Сеню заинтересовало то, что на этой веревке перед ним висело. Рыбины были как на подбор: крупные, упитанные, с лоснящимися на солнце чешуйчатыми боками. Сеня вспомнил, сколько он давеча стоял по колено в воде, сколько сил и времени потратил, в попытках добыть хотя бы одну такую рыбу. А желудок жалобно буркнул, спеша напомнить, что Сеня и завтрак проспал, и обед почти пропустил.

Так что трудно было устоять перед искушением. Сеня и не устоял.

"Потом вернусь, - подумал он, - и продолжу разведку. На сытый желудок и мозги работают лучше".

Одно плохо: легче... точнее, быстрее всего было бы отвязать и утащить всю рыбную связку, вместе с веревкой. Вот только висеть и вялиться дикари оставили почти десяток рыбин, и весили они, все вместе, наверняка сопоставимо с самим Сеней. А если взять только одну...