Array Array - Добыча тамо...

Я понял, что нам сегодня повезет, когда еще на подходе к месту нашел подряд три водочных пробки. Это старая примета - первая находка должна быть пустой, из тех, что, плюясь, бросаешь обратно в ямку. Сколько раз бывало - найдешь сразу нее что-то интересное, что-то такое, что хотя бы можно положить в карман, а потом часами ходишь без единого дельного звука или вообще переезжаешь на другое место.

А место для поисков представлялось почти идеальным:

ровный, недавно распаханный косогор, переходящий в обрыв над небольшой речкой, весь заросший невысокой свежей травкой. Посреди косогора возвышались три толстые корявые липы - несомненно, остатки парка.

Черное пятно посреди рыжей глинистой пашни, усеянное керамикой, битым печным кирпичом, фрагментами изразцов семнадцатого века, мы заметили еще осенью прошлого года, но тогда это поле было только-только вспахано.

Грубые, в полметра высоты, отвалы плуга никак не позволяли там искать в полную силу, вот и отложили "до лучших времен".

Лучшие времена настали весной. Поле взбороновали, чего-то посеяли, несколько солнечных дней подсушили верхний слой... Отлично. Мусора, конечно, должно быть очень много, но с этим мы уже давно научились справляться.

Машину пришлось бросить метрах в двухстах от предполагаемого места поисков и брести к липам пешком, Вот по дороге к ним я и нашел пробки.

Зато следующей была петровская копейка, в приличном состоянии. Еще шаг - петровская же крохотная чешуйка. Сам Петр называл эти проволочные монетки "вшами", однако выпускал их вместе с монетами регулярного чекана довольно долго - давал привыкнуть народу. Попадаются они часто, ценности почти не представляют, но находка приятная. У ребят справа и слева тоже начало что-то такое попадаться.

Из следующей ямки я извлек такую находку, которая заставила меня аппарат бросить и идти ею хвалиться к товарищам. С глубины в полтора штыка я достал прорезную иконку-образок с Георгием-Победоносцем. Тонкой отливки, абсолютно целый, лишь немного погнутый и покрытый густой патиной образок был скорей всего начала восемнадцатого века.

Раньше мне такой ни разу не попадался, поэтому рассматривал я его довольно долго, а мой товарищ, человек меркантильный и в мелкой пластике разбирающийся, охарактеризовал находку таким образом:

- Да на нем прямо написано - сто баксов, не меньше.

Сам бы я, если бы покупать, за него больше сорока-пятидесяти не дал бы, но ему, может, виднее?

Через полчаса в карманах у каждого из троих брякало по десятку медяков. Нашли еще перстенек с раскрошившимся стеклом, обычный прямоугольный крестик, несколько пуговиц-гирек. Стандартный крестьянский набор. Дома здесь стояли до восьмидесятых годов, поэтому мусору было многовато, и поиски сместились на окраину, за околицу бывшей деревни. Я

и здесь нашел медную иконку - и опять с Георгием, но более позднюю, с синей эмалью и обломанным навершием. Впрочем, навершие я тоже нашел - оно лежало в двух метрах от иконки.

А дальше... Л дальше начались пятаки, распаханный клад. Не в первый раз я их собираю на поле, но всякий раз - как впервые. Все трое увлеченно копали ямку за ямкой, вынимая большие, по пятидесяти граммов каждый, медные кругляши и складывая их в одну кучку, которая становилась все внушительней. Когда первое возбуждение прошло, весь процесс стал напоминать копку картошки. Все монеты лежали в квадрате десять на десять, и было их - за первый день - что-то штук сто шестьдесят. Маловато будет, не сговариваясь, решили мы. Предыдущий наш "пятаковый" клад насчитывал тысячу штук. Надо искать еще - и мы разбрелись по сторонам.

- Рубль! - истошный крик с ближайшего бугра заставил двоих остальных кинуться смотреть. - Аннинский!

Находка на поле серебряного рубля-одиночки - штука очень и очень редкая. Рублями не разбрасывались. Лично я за все годы поисков отыскал всего лишь два таких рубля, причем один Николая II. а другой Александра III.

Поэтому найти такой рубль - значит, найти целый клад.

И верно, через минуту - еще один, опять Анна, потом третий - Петр I. Еще - Петр I! Класс! За час хождений вокруг да около - девять серебряных рублей. Монеты лежали в чистой вспаханной глине на разной глубине. Одни почти на поверхности, другие чуть ли не на материке.

Девять рублей - как то не очень много, тем более что это явно лишь часть какого-то объемного клада, затащенная сюда тяжелым тракторным плугом.