Иван Оченков - Смоленский поход (СИ)

Бояре задумались, чин думного дьяка был наименьшим думским чином и никто из знатных потомков князей и бояр им просто не жаловался. Дьяки вообще были отдельной корпорацией в русском служилом сословии, ничуть не менее замкнутой для людей со стороны нежели, скажем, боярская.

— Это не того ли Патрикея Рюмина сын что в походе на Ревель сгинул безвестно? — подозрительно глядя на стоящего тут же Клима проговорил старый окольничий Буйносов.

— Да, это мой батюшка, — твердо и с достоинством отвечал ему Рюмин.

— И где же твой батюшка? — последовал новый вопрос.

— Погиб ото многих ран полученных на царской службе.

— А ты где с той поры пропадал?

— На чужбине я вырос бояре, а государь наш меня на службу взял. С ним и вернулся в родное отечество.

— Стало быть, службу ты столь годов не правил, а чести хочешь по отеческому?

— Я честно и доблестно служу своему государю и не хочу иной чести, нежели той, что он меня пожалует!

— Ишь каков, стыда у тебя нет! Бесстыжий ты!

— Стоп бояре, — поспешил прервать я разгорающийся спор, — скажите мне я царь или не царь? Разве я не вправе жаловать за службу верного человека чином и землею? Разве честный сын честных родителей, оттого что на чужбине побывал, теряет право на вотчину? Я ведь не требую, чтобы он выше вас в думе сидел?

— Государь, — поднялся с места Мстиславский, — ты наш царь, а мы твои холопы. И ты волен каждого из нас казнить или миловать. Однако ты сказал что он честный сын — честных родителей, а так ли оно? Если Клим в законном браке родителем своим прижит, то и говорить не об чем, его вотчина. Но так ли оно?

— Государь, дозволь слово молвить? — взволновано произнес Рюмин.

— Говори.

— Урожден я в славном городе Ревеле, иначе Колывани. Отец мой и матушка венчаны были и меня там же крестили, в том крест целую.

— Это откуда в Ревеле православный поп взялся, чтобы родителей твоих венчать? — закричал кто-то из задних рядов.

— Тихо! — прикрикнул я на думу, — порешим так. Поелику город Ревель находится под рукою брата моего короля Густава Адольфа с коим мы прибываем в дружбе и братской любви, то полагаю с первой оказией послать туда верных людей дабы о деле сем разузнать. Однако дела государственные ждать не могут и потому в посольство Рюмин поедет и чин получит. Если выяснится что он лгал нам, то с него за сию вину спросится полной мерой. А если нет, то пусть вам бояре стыдно будет! На том и порешим, а теперь если дел больше никаких нет, то не задерживаю.

Выходя из палаты, я обернулся к Климу и тихонько спросил:

— Ты мне ничего рассказать не хочешь? А то смотри, прилепится к фамилии прозвище «бесстыжий» или «Бестужев»*.

______________

*Судя по всему, родоначальники этой фамилии носили распространённые прозвища «Рюма» и «Бестуж(ий)», то есть «бесстыжий»[2]. «Генеалогия семей Бестужевых очень запутана, и их родословные точно не установлены»[3]. У исследователей нет даже уверенности в том, что все Бестужевы (и Бестужевы-Рюмины) одного корня.

На следующий день пришли хорошие известия. Василий Бутурлин посланный перехватить Заруцкого и Марину Мнишек в том случае если им удастся улизнуть из Коломны, не терял времени зря. После взятия нашими войсками Коломны он развернул свой отряд и пошел на Воронеж. Взяв с ходу эту небольшую еще крепость и захватив неожиданно большую добычу, воевода, разгромил несколько мелких шаек и послал гонцов известить о своей победе. По-хорошему бы ему не задерживаться, а рвануть прямиком на Астрахань. Но до нее почитай тысячу верст, и ни одного города по пути. Ни одного, потому что и Царицын и Саратов и прочие города за время смуты совершенно разорены, а многие и сожжены дотла.

— Откуда в Воронеже таковые запасы взялись? — спросил я у бояр.

— Вестимо откуда, государь, — отвечали мне, — тушинский вор с Заруцким их загодя собирали. Чаяли там отсидеться, если что, да стакнуться с казаками или татарами с ногаями для войны. Но не попустил господь воровству сему.

Список, присланный Бутурлиным, и впрямь впечатлял. Значительные запасы пороха, оружия и продовольствия были как нельзя кстати. Одних пушек разных калибров более сотни.

— Не прикажешь ли государь, чтобы запасы сии сюда прислали. В походе на Смоленск куда как пригодятся.

— Нет, не прикажу. Пусть запасы сии охраняются пуще глаза. Летом надо будет рать посылать на Астрахань против тамошнего самозванца. Вот запасы сии и пригодятся. Опять же крепости восстанавливать, царицынскую, саратовскую, самарскую и прочие. Нужны будут туда пушки.