Николай Ярыгин - Честь имею [litres]

Оказалось, что она вдова, восемь с половиной лет назад ее выдали замуж за маркиза Волма де Перьена. Замужество было удачным. Пусть между супругами и не было горячей любви, так как договаривались между собой родители (ни она, ни ее будущий муж друг друга до свадьбы не видели), но тем не менее они друг другу понравились. Целых три года молодожены наслаждались друг другом, и счастье казалось бесконечным, как вдруг начались неприятности.

Как-то муж уговорил ее отправиться вместе на охоту. Она не любила охоту, не любила кровь и всегда пыталась под тем или иным предлогом отказаться, но на этот раз, поддавшись на уговоры мужа, согласилась.

Поначалу все было прекрасно, как вдруг из кустов на мужа вылетел огромный секач, лошадь маркиза испугалась и прыгнула в сторону, а маркиз, не ожидая ничего подобного, вывалился из седла. Секач подпрыгнул и ударил клыками маркиза, лошадь понесла, а маркиз, зацепившись одной ногой за стремя, тащился за ней. Стражники и загонщики, которые были с ними, зарубили секача и поймали лошадь с телом мужа. У него была разворочена вся грудь и разбит затылок об землю и пеньки.

Маркиза от увиденного потеряла сознание и несколько дней пролежала в горячке. Когда она пришла в себя, мужа уже уложили в склеп на родовом кладбище. Через полгода умерла мать ее мужа, не вынеся смерти единственного сына, затем ушел и его отец. Так что менее чем за год она лишилась и мужа, и его родителей.

По закону королевства женщина не имела права управлять, но и отобрать у нее маркизат не имели права – это ведь ее наследство. Она должна была в течение четырех лет выйти замуж или передать маркизат в казну, получив компенсацию, или продать. А тут еще в ее владениях нашли железную руду и залежи черного горючего камня (наряду с медной рудой, которую здесь уже давно добывали), и теперь она стала очень перспективной невестой.

Сын барона де Ваши начал к ней свататься, и она поначалу была не против: баронство соседствовало с маркизатом, и в дальнейшем можно было бы их объединить, увеличив и территорию и доходы. Но однажды баронет, перебрав вина, избил и изнасиловал ее служанку. Конечно, можно было бы закрыть на это глаза – господа частенько развлекались со служанками, и это было в порядке вещей. Но служанка собиралась замуж, а узнав о случившемся, семья жениха сказала, что свадьбы не будет, и, не вынеся позора, служанка покончила с собой. А однажды управляющий сказал маркизе, что слуги собираются уйти, если вдруг хозяйка выйдет замуж за баронета. Это тоже было нестрашно – всегда можно нанять новых, но важна была репутация, да и, если говорить откровенно, она всегда ненавидела и презирала тех, кто, пользуясь своим положением, насиловал служанок. А баронет даже ухом не повел на все это. Конечно, он попытался извиниться перед маркизой, но та, не став его слушать, указала на дверь.

Какое-то время он не появлялся, а потом стал постоянно приезжать в пьяном виде и устраивать скандалы, угрожая ей. В последний раз он все-таки попал на территорию замка, и они столкнулись на лестнице. Он был очень пьян, орал и брызгал слюной, дыша на нее перегаром, и в какой-то момент попытался ее ударить, но она толкнула его, и он покатился с лестницы, умудрившись сломать себе шею. Ну а потом начались судебные тяжбы, которые разбирал королевский суд, и как финал – сегодняшнее действо.

Барон считался одним из лучших мечей королевства, поэтому никто и не вышел на ристалище, хотя очень многие его не любили. Да и окончательное судебное заседание проводили на нейтральной территории, а здесь их знали только понаслышке.

Маркиза начала расспрашивать меня, как я оказался в этих краях. Сказал, что по просьбе родственников одной благородной госпожи пообещал сопроводить ее в королевство Сармию и только благодаря случаю задержался в этом городке.

Когда ужин и разговоры подошли к концу, маркиза, смущаясь, предложила показать свою спальню. За все время моего пребывания в новом мире у меня еще не было интимных отношений с женщиной, и я без колебаний согласился на осмотр достопримечательностей спальни. Маркиза тоже, видно, стосковалась по мужской ласке, и мы, не сговариваясь, принялись раздевать друг друга, едва переступили порог комнаты.

Но это молодое, неопытное тело подвело меня: все закончилось, не успев начаться. Я был растерян и сконфужен – это же надо так облажаться! Правда, растерянность моя была недолгой, я решил все повторить сначала, и мне это удалось даже лучше, чем рассчитывал. Маркиза была как воск, откликалась на любое мое движение. Уже отдышавшись и немного успокоившись от безумств, Ильми, положив голову мне на плечо, поинтересовалась: