Михаил Нестеров - Сталинский сокол. Комэск

Пасмурным утром 5 ноября в полк неожиданно прилетел представитель ВВС КБФ, который от лица командования похвалил всех за хорошую работу и поздравил с награждением высокими правительственными наградами. Командир полка Сотников, его заместитель Синицкий, начальник штаба Галкин, замполит Кречетов, комэски Бринько и Шаневич, некоторые командиры звеньев, в том числе Горобченко и Ковин, были награждены орденами Красного Знамени. Еще пять наиболее результативных летчиков и штурманов наградили орденами Красной Звезды. В их числе был и Малинкин, сбивший к тому времени два самолета противника лично и пять в группе. А вот фамилии Северова не было. Обидно немного, но настроение у него было хорошим, Красная Армия показала гораздо более высокую эффективность, чем в аналогичный период прежней истории. И в этом есть доля его труда. А награды… Придет время и для наград.

Впрочем, у командования полка на этот счет было другое мнение.

– Товарищ подполковник, разрешите обратиться! – Сотников подошел к представителю ВВС флота после того, как личный состав был распущен.

– Что у тебя, майор? – удивился тот, глядя на расстроенное лицо командира полка.

– В списке награжденных отсутствует исполняющий обязанности командира третьей эскадрильи младший лейтенант Северов!

– Отсутствует, значит недостоин! У тебя и так почти весь полк наградили! Ты на другие полки посмотри. Твой полк отметили самым значительным образом! – И подполковник посверлил в небе поднятым указательным пальцем.

– Да нет же, товарищ подполковник! Именно Северов награды и достоин, не меньше любого из нас достоин! Его обязательно должны были наградить, это какая-то ошибка! – От волнения Сотников даже начал слегка заикаться.

Подошедшие Синицкий, Галкин и Кречетов поддержали своего командира.

– Ну, не знаю… Я, конечно, уточню. Всякое бывает, может, и напутали писарчуки чего! – Подполковник был удивлен таким единодушием командования полка. Видимо, этот младший лейтенант и правда достойный награды человек.

По такому приятному случаю не грех было и выпить немного, но все ждали команду на боевой вылет. Подполковник улетел поздравлять другой полк, а экипажи разбрелись по машинам. Северова все сочувственно хлопали по плечу, он отмахивался и поздравлял награжденных. Малинкин стоял рядом с самолетом с таким видом, будто случайно испортил своему командиру парадный китель, облив его чем-то жирным и дурно пахнущим.

– Командир, я даже…

– Да перестань ты! – Северов обнял своего ведомого. – Поздравляю тебя! Ты этот орден заслужил, так носи его с гордостью. Надеюсь, не последний.

Вылет прошел успешно, сбитых не было, хотя поврежденных хватало, снова технарям работа.

Впрочем, история с награждением получила неожиданное продолжение. Утром 7 ноября снова прилетел тот же подполковник, снова построили полк. Представитель ВВС фронта поздравил всех с праздником, 24-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции, и вручил Северову орден Красного Знамени, к которому Олег был представлен еще в 12-м полку. Перевод из кадров ВВС РККА в ВВС ВМФ внес небольшую путаницу, но разобрались. Он также объявил, что Северову присвоено очередное звание «лейтенант». А Сотникову по поводу представления командования 4-го полка сказал, что с учетом совсем недавнего награждения вопрос пока открыт.

После политинформации 8 ноября, когда Кречетов рассказал о проведенном в Москве параде, он попросил Северова задержаться.

– Хотел с тобой вот о чем поговорить. Сотников тобой очень доволен, всегда в пример ставит. Синицкий тоже хвалит. Агеев сказал, что ваш совместный труд ушел наверх и уже получил самую высокую оценку в Штабе ВВС ВМФ. Я за тобой наблюдал все время, что мы на фронте. С людьми ты умело работаешь, дисциплина в эскадрилье высокая, да и боевая эффективность неплохая. Ладно, я сейчас о другом. Ты ведь авторитетный командир, тебя и командование полка, и рядовые летчики уважают. А почему ты до сих пор не в партии?

Теперь уже озадачился Северов.

– Даже не знаю. Как-то не до того было. Но я понял, и не против. Если найду, кто даст рекомендации, подам заявление.

– Я дам, и командир даст. Значит, договорились!

Олег знал, что к этому шагу сейчас относятся очень серьезно. Человек, находящийся на самом переднем крае, рискующий ежедневно своей жизнью, не вступает в партию из карьерных побуждений. Это можно сделать только по убеждению. Убеждения у Северова были. Он давно понял, что изобилие джинсов на прилавках не стоит той уверенности в завтрашнем дне, на которое ее променяли. Да, жили небогато, но не было бомжей, беспризорников и безработицы. Да, были проблемы с эффективностью производства, со многим были проблемы, но школьное образование, например, было несравнимо лучше, чем в постсоветской России. Еще в 60-е годы в СССР была передовая медицина. Северов считал, что необходимо было бороться с недостатками, а не с тем, что было и так неплохим. И отношения между людьми были другими. Но над всем этим можно подумать позже, если повезет дожить до Победы. А сейчас все силы надо приложить к тому, чтобы она состоялась как можно раньше и с как можно меньшими потерями. Заявление он написал тут же, не выходя из штаба.