Михаил Нестеров - Сталинский сокол. Комэск

Хорошо, что Бадма был погружен в себя и лица Северова в этот момент не видел. Но Олег быстро с собой справился, хотя все обратили внимание, что он весь день рассеянный какой-то ходил, Сотников ему даже вылеты запретил, все допытывался, не произошло ли чего. А Северов даже вечером долго не мог уснуть, хорошо, что в ноябре ночи длинные, все-таки выспался. Решил, что при случае надо с этой женщиной поговорить, только что он узнать хочет, Олег толком объяснить даже себе не смог, с этим и заснул.

Между тем таких масштабных сражений в воздухе, которые были в августе-сентябре, больше не было. Как и в прошлой истории, немцы перестали штурмовать позиции советских войск под Ленинградом и перебросили часть сил на Московское направление. Но оставлять в покое Северную столицу они тоже не собирались, поэтому группировку Люфтваффе не только не ослабили, а, наоборот, усилили. Собственно, других способов воздействия на Дорогу жизни у них не было, артиллерия не доставала. Однако вместо массированных налетов противник стал применять сравнительно небольшие группы самолетов, которые почти непрерывно атаковали с разных направлений и в разных местах. Активизировались охотники, постоянно выслеживающие зазевавшихся пилотов, наносящие удар с высоты и сразу же туда уходящие. Они постоянно портили кровь нашим летчикам, потери были вроде невелики, но постоянны, так что авиаподразделения таяли медленно, но верно.

«ЛаГГ-5» показали себя неплохо, а уж по сравнению с «И-16» это вообще была песня. Пришлось, конечно, привыкнуть к несколько худшей маневренности, но скорость и скороподъемность давали новые возможности. Но они, к сожалению, добавить опыта молодым летчикам не могли, только увеличить шансы на выживание. В одном из первых же воздушных боев, произошедших над Ладожским озером, был сбит один из пилотов второй эскадрильи. Парня выловил из воды катер, но прошло слишком много времени, и он погиб от переохлаждения, Ладога начала октября не похожа на Черное море начала августа. А еще через три дня Кречетов вернулся из Ленинграда, где был по делам в политуправлении КБФ, но не приехал, а прилетел на небольшой летающей лодке, довольный, как слон.

– Вот, «Шаврушка»! – сказал он подошедшим однополчанам. – На более серьезные машины меня медицина не пустит, но я и на этой много пользы принести смогу. Когда бой над Ладогой будет вестись, я быстро к месту падения самолета подскочу и нашего летчика из воды выловлю!

Задумка всем очень понравилась, а Северов поделился мыслями об авиационной спасательной службе с Сергеем Борисовичем. Тому идея пришлась по душе, но он сразу честно признался, что со спасением на территории, занятой противником, есть большие сложности. Просто подскочить на «Ш-2» и забрать пилота можно, а вот со всем остальным проблема, некому пока заниматься формированием спасательных партий и учить их. Олег вздохнул и вспомнил Булочкина. Он писал в 12-й ИАП Коробкову, но ответа пока не получил, что с учетом перемещений обоих полков неудивительно. Вздох комэска-3 комиссар истолковал по-своему и заметил, что предложение учить летчиков навыкам выживания на территории противника лично ему очень нравится, так что не против, если Северов ему толково объяснит содержание этих занятий.

Время для обучения, в том числе и поведению в тылу врага, находилось, погода такую возможность предоставляла. Схватки в воздухе теперь случались не так часто, но отличались большой ожесточенностью. Хорошо обученных летчиков у немцев тоже хватало, но и для них не все было просто, русские быстро учились и совершенствовали свою технику.

Вдоль берега озера протянули железную дорогу, она подходила к Неве в районе впадения в нее Черной речки. Мост решено было пока не строить, слишком велика была вероятность его разрушения авиацией противника, работала переправа. Туда же подходила и автодорога. По этим путям шел основной поток снабжения Ленинграда, вывозилось гражданское население, дети и старики, чье нахождение в осажденном городе лишь подвергало их опасности и расходовало и без того невеликие ресурсы. Гансы долбили переправу, поезда и автомашины даже в том случае, когда было совершенно очевидно, что это беженцы. Попытки советской авиации противодействовать этим налетам наталкивались на грамотное сопротивление истребительного прикрытия ударных самолетов, но появление 4-го ИАП с его современными машинами внесло изменения в расклад. «ЛаГГи» новой модификации старались использовать для борьбы с вражескими истребителями, менее совершенные «И-16» и «И-153» боролись с бомбардировщиками. Такая тактика приносила свои плоды, но и нагрузка на орлов Сотникова была очень велика.