Игорь Вереснев - Хроники Максима Волгина

– Отец и правитель Урия заключили союз. Брехи уступают нам… я хотела сказать, добрийцам, долину, которую ты видел, когда поднимался на холмы.

– Уступают?! – Максим вскочил. – Как они могут уступать то, что им не принадлежит? В Радужной Долине живут враны, я же рассказывал!

– Правитель Урия обещает помочь выкурить летунов из их гнездовий. Отец считает, что это будет нетрудно – у нас ведь два глушила есть.

– Что?! Твой отец собирается воевать с вранами? Но это же…

Максим растерялся. Когда он давал обещание Ззу, то был уверен, что помирить людей и вранов не сложно. Но его планы рассыпались в труху.

– Я поговорю с князем!

Он метнулся к двери. Огница еле успела перехватить его:

– Постой! Макс, что ты собираешься сказать отцу?

– Что разумные не должны убивать разумных. Что можно договориться…

– Ты это уже говорил.

– Тогда… тогда я скажу, что шиш они получат наше оружие! И пусть попробуют взять приступом скальный город. Скорее уж враны сожгут этот сарай!

– Макс, с правителями так нельзя разговаривать. На тебя уже косо смотрят. После таких слов тебя запрут в какое-нибудь подземелье. А то и казнят! Знаешь, как они расправляются с преступниками? Они их зарывают в землю живьем, представляешь? – Ноздри девушки мелко подрагивали. Шутить она не собиралась. – А меня… Отец и правитель Урия решили скрепить свой союз женитьбой. Орсия возьмет меня в жены.

Такого поворота Максим не ожидал. Так и застыл на месте, беспомощно приоткрыв рот. К горлу подкатило что-то нехорошее, колкое. Он насилу вытолкнул из себя:

– И что ты?

– Я лучше умру, чем стану жить с ним!

Она упрямо сжала губы, а в глазах вспыхнули огоньки. «Неужели ты мог подумать, что я соглашусь?» – отражало ее лицо. На душе у Максима чуть отлегло. Но совсем чуть.

Девушка молчала, ждала его решения. Конечно, он же умный, он все знает! Даже звезды видел, блин… Вот и чеши репу, ищи выход из положения. Максим в самом деле почесал затылок. Повернулся, прошелся по комнате. А что там ходить – пять шагов от двери до окна-амбразуры, три – от кровати до сундука. В шалаше коротышек или в клетке у лупоглазое попросторней было. И куда веселей! Там ему не грозили закопать живьем, там ведь не люди обитают. Он резко развернулся, посмотрел на девушку.

– Ты права, не о чем здесь разговаривать. Нужно идти к вранам, предупредить, что на них собираются напасть.

Глаза княжны округлились.

– Макс, ты собираешься воевать с моими родичами? С людьми?!

Воевать с людьми? На Земле люди тысячи лет воюют друг с другом и ничего ненормального в этом не находят. Но там у них нет других врагов. А здесь? Неужели враны – враги? Коротышки? Лупоглазы? Гвыхи, наконец? Может быть, врагами нужно считать роботов-криссов, запрограммированных действовать по какому-то Плану? Или их создателей, которых вообще никто не видел? Кого люди должны выбрать себе во враги? Кого он, Максим Волгин, должен назначить себе врагом?! Он не знал, что ответить на эти вопросы. Не хотел на них отвечать! Потому лишь покачал головой:

– Нет. Мы просто уйдем. Пускай сами разбираются между собой. Если Ззу согласится помочь искать двери – хорошо, нет – без него обойдемся…

Он осекся. Почему, собственно, он говорит во множественном числе? Если Огница не хочет выходить замуж за князенка, то это вовсе не означает, что она вновь бросит отца, бросит своих соплеменников. Девушка наморщила лоб.

– А как мы выберемся из города? У них ворота всегда на запоре, и стража караулит.

Она сказала «мы»! Сначала Максим услышал только это и не сдержал радостную улыбку. А потом – все остальные слова. Пришлось тоже морщить лоб.

– Ну… скажем, что нам надо выйти.

– Куда? Просто так никого не выпускают.

– А если не просто так? Орсия регулярно в лес шастает.

– Орсия – охотник.

– Так и мы на охоту пойдем… – Максим прикусил губу, нерешительно взглянул на Огницу: – Попроси, чтобы он взял нас с собой. Он тебе не откажет. Ты же как бы его невеста?

В ее глазах снова сверкнул огонь, и ноздри хищно задрожали. Но, помедлив, она кивнула:

– Ладно.

Орсию удалось уговорить на третий день. Он сам окликнул Максима, когда тот возвращался к себе в башню:

– Эй, если желаешь поохотиться, собираемся у малых ворот после шестого колокола. Не проспи, ждать не будем!

Время в Брехе отмеряли по ударам колокола, подобно тому, как это делали в Добрии. Но если там колокольный звон отмерял часы, то здесь – какие-то условные промежутки. Звонарь колотил в колокол, подвешенный к балке под самой крышей города, когда ему заблагорассудится. Иногда сбивался, и за «третьим часом» сразу шел «пятый». Впрочем, за подобное разгильдяйство звонарей нещадно пороли, так что провалы во времени случались не часто.