Эленора Валкур - Следы на облаках. Том 1

– Я вас слушаю.

И тут начались самые странные переговоры в моей жизни. Турецкий принялся излагать концепцию нашего сотрудничества. Он был красноречив, как и положено заместителю директора по развитию. Но его слова, произнесённые вслух, резко диссонировали с мыслями, которые я никоим образом не должна была слышать, но почему-то слышала. Я запуталась.

– Подождите. Я могу ознакомиться с вашим предложением, так сказать, лично?

Он охотно разложил передо мной документы. Я попросила Машу сделать два кофе и стала читать. На первый взгляд предложение выглядело симпатично. В двух словах: хвалебная статья о «Вояджере», как мы и договаривались предварительно, плюс реклама их еженедельных мероприятий. С их стороны – 20-процентная скидка на распространение. Решила, что стоит уломать его хотя бы на тридцать пять процентов.

– Максим Леонидович, а что если вы пойдёте нам навстречу и поднимете скидку до тридцати пяти процентов?

В этот момент (клянусь!) у меня что-то щёлкнуло в голове. Я буквально физически почувствовала, как звуки, извлекаемые мной, проникают в его сознание и обволакивают, словно кисель. Ощущение, скажу вам, не самое приятное – всё равно что вляпаться в вязкую жижу.

– Мы согласны на тридцать пять процентов, – произнёс он немного заторможено. При этом поток его любвеобильных мыслей резко прекратился.

Несколько секунд я тупо смотрела на него, отказываясь верить в это. Но потом…

– А что если мы увеличим скидку до пятидесяти?

– Хорошо.

– То есть, вы согласны?

– Да.

– А как же Борис Ефимович?

– У меня есть доверенность на право первой подписи.

И прямо у меня на глазах он открыл ноутбук и внёс в договор новые условия. Затем распечатал в двух экземплярах с флэшки и тут же подписал, не забыв шлёпнуть печать. Я машинально поставила свою подпись.

– Ещё раз с наступающим Новым годом, Ольга Марковна! И поздравляю с удачной сделкой!

Он улыбался неестественно широко, словно загипнотизированный… Стоп! Выходит, что же? Это я его загипнотизировала? Но так же не бывает?! С другой стороны, как ещё объяснить, что он согласился на эти чудовищные условия? Представляю, что с ним сделает Борис Ефимович, когда узнает! Впрочем, не всё ли равно? Главное, чтобы он не понял, что произошло на самом деле.

Когда машина Турецкого скрылась из виду где-то в конце Благовещенского переулка, приютившего наше офисное здание, я, наконец, очнулась.

– Ольга Марковна, – пресно поинтересовалась Маша, заглядывая в кабинет, – вам ещё что-нибудь нужно?

– Ладно, – весело бросила я, довольная собой, – идите уже домой. С наступающим!

Машина физиономия мгновенно просияла.

– И вас с наступающим, Ольга Марковна! Сейчас…

Она исчезла за дверью и через секунду вернулась с небольшой коробочкой в новогодней обёртке с колокольчиками и шарами.

– Это вам.

– Маша…

– Это костяной фарфор, – тараторила она, разворачивая упаковку, – дядя Слава из Китая привёз. Ручная работа. А я знаю, вы очень любили ту чашку, что разбилась на днях.

– Да, она была мне дорога.

– Вот!

Маша отодвинулась, демонстрируя великолепную работу китайских мастеров. Не то чтобы я была поклонницей фарфора или китайцев, но ту разбитую чашку мне подарила Эмма ещё в детстве. По правде сказать, это был набор – чашка и блюдце с нежной веткой сакуры (или что у них там растет?), а вторая чашка с блюдцем была у Нины. Эмма заказала их какому-то очередному родственнику, который не то ехал в Китай, не то проезжал через Китай. И вот эта самая чашка разбилась на днях, причем совершенно нелепым образом. Я к ней даже не притрагивалась, только протянула руку. А она вдруг треснула и распалась на две половинки.

– Спасибо, Маша. Очень мило.

Я, конечно, со всей этой суматохой о подарках забыла. С этой мыслью села в свежеоткопанный с помощью Вадима фольксваген и отправилась по магазинам. Накупила кучу барахла сотрудникам, не забыла и о Петре Семёновиче. Но самое главное – Эмма.

Доктор Качарян с утра сообщил, что ей стало лучше. Прямо камень с души свалился. Поэтому еду к ней с лёгким сердцем с цветами (она очень любит розы) и очаровательным итальянским зонтом в подарок. Попробую уговорить доктора закрыть глаза на мое присутствие в честь праздника.

Со всеми хлопотами у больницы нарисовалась только часам к восьми. Конечно, посещения уже закончились. Хорошо, именно сегодня дежурил доктор Качарян. Недовольная девушка из регистратуры с трудом согласилась его вызвать.