Сергей Остапенко - Ритуал [litres]

«Так вот. Не знаю, откуда у агрессоров был специалист в этой отрасли – может, доморощенный, – но использовали они его очень эффективно. Предки нахимичили с блокировкой полигона, облегчив ему проникновение к Мировому древу, а „боги“ подло убили наших наблюдателей, которые дежурили на этом важнейшем объекте. Пока суд да дело, этот умелец. Левша проклятый… взломал код и без особых проблем всех порешил, сука!»

Когда я услышал, как Тотх грязно ругается, понял, что за пять тысяч лет его возмущение и боль так и не улеглись. Кто знает, может, только желание отомстить и мотивировало его бороться дальше.

«Так-то, Серега. И не стало никого моих-то. А я как раз собирался семью завести. Родители еще живы были. У меня было блестящее образование, специализировался я по ксеноконтактам. Карьера удавалась в структуре, отвечающей за безопасность. А тут – как гром среди ясного неба. Бах – и конец света…»

Я, видимо, так сопереживал своему помощнику, к которому успел привыкнуть, что он, чувствуя мои эмоции, успокоился сам и поспешил успокоить меня:

«Не горюй ты так. Сердце не рви, этим моему горю не поможешь».

«Хорошо, Тотх. А как же ты уцелел?»

«Земля потому и называлась Явью, что реальность на ней имеет более устойчивую природу. Помнишь, этот черный маг, явившийся тебе в образе Вритрина, рассказывал о причинах, почему он заинтересован, чтобы кто-то из вас вернулся на Землю? Чтобы состыковать причинно-следственные связи и закрепить состоявшиеся изменения, как бы ратифицировать их. В этих-то локальных взаимосвязях между мирами вся суть и заключается. Когда диверсант из глубин Вселенной переписывал историю, он имел на руках не совсем точные сведения. В частности, что все представители моего… вида, что ли, находятся в Нави. И коррективы он вносил в соответствии с этими данными. А я. Выпал из расчетов. Оказался вне истории. В итоге установленная создателями нашего комплекса реальности защитная система распознала все произошедшее как опасный сбой, и связь миров оказалась заблокирована. А предки и боги до сих пор маются над решением этой проблемы, отрабатывая заказ».

«Неужели из-за одного человека, который оказался в определенный момент не на своем месте, так много могло зависеть?»

«Представляешь, сколько прочих бесчисленных мелочей, которые могли выдать вмешательство посторонних в программу, эта инопланетная сволочь учла? Но судьба сберегла меня. Не знаю, может, я ошибаюсь, но иногда мне кажется, что смысл моего существования только в том, чтобы хранить надежду, что все можно исправить».

Мы помолчали, думая каждый о своем. Амулет заговорил первым:

«Как ни крути, а настал, видимо, решающий час. И я вынужден сказать то, что должен. Прежде чем изложу суть дела, хочу, чтобы ты знал: помощь, которую я тебе по мере сил оказывал, – это не попытка тебя подкупить, а просто жест доброй воли. Я старался не вмешиваться в испытание, которое ты сегодня проходишь в соответствии с древней и благородной традицией, но иногда мои услуги были тебе полезны. Как бы то ни было, это не должно влиять на решение, которое ты примешь. Этот древний амулет был настроен на эмоции человека, подобного тебе, и был активирован сразу, как только ты появился в мире предков. Я помог бы тебе до конца пройти испытание, даже если бы ты оказался обычным воином. Но ты, велением Доли, исполнил ритуал и получил доступ к Древу Жизни, приготовив связь миров к восстановлению. Теперь я вижу, что ты и есть тот самый Гандхарва. Герой, которого ждали многие поколения яритов в надежде, что он вновь откроет им дорогу в мир, где живут их предки, продавшиеся за неполученные барыши и прогневившие создателей этого мира. И я, Тотх из рода защитников, ныне прошу тебя, Сергей, о помощи…»

Представьте себе, что вы мысленно обзываете собеседника свиньей, а он это слышит. Что вы лжете ему в глаза, а он это видит. Неловко? То-то же. Сходные чувства испытывал и я, понимая, что Тотх наблюдает за каждым движением моих мыслей, что он будет знать подноготную всех поводов, по которым я могу ему отказать, что он понимает, что я знаю о его осведомленности и испытываю поэтому вину перед ним, будто что-то ему должен, что он знает, что от этого мне хочется сорвать с себя амулет и отбросить подальше, чтобы не заниматься душевным эксгибиционизмом, но я никогда не сделаю этого, чтобы не подать виду, будто могу быть слабым, но буду при этом чувствовать себя несвободным и потому не способным принять решение.