Алексей Хапров - Тайна дальних пещер

– Так получилось, – вздохнул я.

– Так получилось! – передразнил меня шеф. – Не раззявь ты свой рот – убийство, глядишь, было бы уже раскрыто. Ты уверен, что в этих книгах ничего нет?

– Ничего, Михаил Степанович, – клятвенно выпалил я. – Перерыл весь стеллаж.

– Но что-то же он там искал!

Я тяжело вздохнул и пожал плечами.

В стремлении выяснить, каким ветром занесло «верблюда» в квартиру Здановского, я провёл весть остаток ночи. Проводив карету «скорой помощи», увезшую труп незнакомца в морг, и запротоколировав с прибывшими на место аварии сотрудиками ГДС (Государственная дорожная служба) суть произошедшего, я вернулся обратно в дом и до самого рассвета рылся в стеллаже. Я перетряхнул каждую из стоявших в нём книг, но так ничего и не нашёл. Книги как книги, какие присутствуют в любой домашней библиотеке: Пушкин, Булгаков, Толстой. Все покрыты пылью: очевидно, к ним уже давно не прикасались. Внутри ни одной бумажки. Но Орлов прав: без причины «верблюд» бы в них не полез. Жаль, что с ним получилось именно так. Не исключено, что придётся ещё помучиться с установлением его личности, ведь никаких документов при нём не оказалось. Горстка мелочи, портативный фонарь, да связка ключей – вот и всё, что обнаружилось в его карманах. Впрочем, одна зацепка к незнакомцу всё же была – это Лиза. Уж она-то наверняка должна знать имя своего ухажёра. Но как к ней с этим подойти? Миссия, по понятным причинам, была не из приятных.

Полютовав ещё немного на мою неповоротливость, наш шеф обратил свой взор на «вещдоки».

– Так-так, – изрёк он, вертя в руках найденные у «пришельца» ключи. – Что ты можешь о них сказать?

– Один из ключей подходит к дверному замку. Я проверял, – доложил я. – Не исключено, что именно с его помощью убийцы и проникли позапрошлой ночью в квартиру. Назначение остальных пока не известно. Но тот, который самый маленький, скорее всего от машины.

– Ты нашёл эту машину?

– Когда было искать, Михаил Степанович? – вскинул брови я.

Лицо шефа побагровело. Я понял, что допустил какой-то ляп.

– Ты когда-нибудь научишься думать? – рявкнул он. – Третий год в сыске, а мозги – как у курицы!

На мою бедную голову вылился очередной ушат помоев…

Орлов как руководитель был не идеал. Он нередко повышал голос, мог откровенно оскорбить. Общение с ним порой становилось невыносимым. Но мы всё это ему прощали. Прощали за его профессионализм. Такие сыскари, как наш шеф, на дороге не валялись. У нас нередко называли его вторым Филипповым, вторым Кошко (Филиппов и Кошко – известные российские сыщики начала ХХ века). Он обладал воистину феноменальным чутьём. И это чутьё, помноженное на недюжинный опыт, всегда давало результат. По проценту раскрываемости преступлений наша следственная группа являлась в городе одной из лучших. Мы никогда не барахтались в расследовании, как слепые котята. Направляемые сыщицким нюхом Орлова, мы всегда двигались осознанным путём. Так что обижаться на Михаила Степановича было грешно. Тем более, что его замечания всегда были по делу…

– Ты осмотрел близлежащие дворы?

Я растерянно захлопал глазами, не улавливая смысла предъявленной мне претензии.

– Не на троллейбусе же он приехал среди ночи, чёрт тебя побери! – грохнул кулаком по столу наш шеф.

Меня осенило. Я досадливо воздел глаза к потолку. Ну конечно! «Верблюд» определённо был за рулём. Глубокой ночью общественный транспорт не ходит. Не исключён, конечно, вариант с приездом на такси. Но зачем всё так усложнять, если есть своя машина? И оставил он её, судя по всему, где-то невдалеке от дома Здановского.

Какой же я осёл! Как же я не догадался зафиксировать все стоявшие поблизости автомобили!

Я вскочил с места.

– Михаил Степанович, разрешите я съезжу исправлю свой недочёт.

– Сядь, – махнул рукой «батя». – После оперативки поедем вместе. Полчаса ничего не решат. Если машина там, никуда она оттуда не денется.

Я плюхнулся обратно на стул и смущённо потупил взор. Орлов, тем временем, переключил внимание на Лиду.

– По экспертизе что-нибудь есть?

– Да, – кивнула она и поднесла к глазам листок бумаги. – Анализ следов и коврового покрытия позволил составить примерные портреты преступников. Они сопоставимы с тем, что показал вчера ДЧК. Первый – выше среднего роста, где-то 180–185 сантиметров. Худощав…

– Ну, этот, который ночью…, – вставил я.

– …Микрочастицы набившегося в его подошвы грунта особо ни о чём не рассказали, – неодобрительно покосившись на меня (чего, мол, перебиваешь?), продолжала Лида. – Обычная дорожная пыль, песок, какой встречается на каждом шагу. Второй, судя по следам, менее подвижен. Степень сдавленности ворсинок паласа в местах, где он ступал, несколько выше. Толстым его не назовёшь, но про то, что упитан, сказать можно. Рост ориентировочно 170–175 сантиметров. Грунт с его подошв гораздо интереснее: бетон, цемент, извёстка. Очевидно, часто бывает на стройке. Оба преступника – брюнеты. Об этом говорят найденные на поверхности паласа волоски. У того, который толще, волосы потемнее. Не исключено, что он цыган. По дактилоскопии результат, увы, отрицательный. Все найденные в квартире отпечатки принадлежат либо хозяину, либо горничной. Никаких других отпечатков нет. Зато есть следы ММП (ММП – специальный крем, который втирают в ладони для предотвращения дактилоскопических отпечатков; используется в работе спецслужб).