Олег Измеров - Дети Империи

И тут Волжанов сам обратился к Виктору:

– Вы тут так иронически смотрите… Скажите честно – не верится сегодня в это?

– Ну почему же не верится? Физике это не противоречит, а технология за десятилетия быстро развивается… Вот, например… например… кого из современных людей удивил бы полет Гагарина?

– Хм… авиацией сейчас, конечно, никого не удивишь… – Он взглянул на часы. – Ну ладно, выключайте пока, а то много за свет нагорит.

«Не знает».

Народ начал расходиться. Виктор взял из шкафчика круглый металлический пенал – закрыть лабораторию, опечатать и сдать на вахту.

«А может, он из другого будущего? Где нет Гагарина?»

Виктор уже шел по длинному гимназическому коридору старого корпуса к выходу, когда его догнала Зинаида.

– Виктор! Постойте! Вас можно на минуточку! Вы не могли бы пишущую машинку у меня посмотреть?

– А что с ней?

– Понимаете, мне осталось два слова напечатать, а она щелкнула и выключилась. Она электрическая, так не печатает. И звонить некому, рабочий день кончился. Вы не посмотрите? Там два слова всего осталось…

Пишущая машинка стояла на небольшом старом, но крепком столе, на толстой подкладке из технического войлока – шум снижать, за столом – высокий стул с надставленными для удобства ножками. На стене над столом… То, что увидел Виктор, вновь его поразило. Собственно, это была вырезанная из какого-то западного рекламного проспекта цветная иллюстрация, на что указывала надпись «Ellenberg: looking forward» («Элленберг: смотря вперед»). Но Виктора удивило не то, что здесь тоже есть фирма с похожим названием. На иллюстрации была девушка перед плоским монитором в черном обрамлении, причем перед вытянутым – такие и во время Виктора появились недавно. «Где-то двадцать один дюйм будет, не меньше», – на глаз оценил он. На мониторе был реактивный самолет в голубом небе. Еще удивительно то, что картинка не крепилась к крашенной масляной краской стене кнопками, а налеплена по углам скотчем.

– Нравится? Это Семен Игнатьевич после командировки разбирал бумаги и подарил.

– Красиво… А что с машинкой?

– Да вот видите… не включается.

Виктор проверил розетку настольной лампой, раскрутил перочинным ножом штепсель – там было все в порядке, потом прощупал толстый шнур в коричневой оплетке из искусственного шелка – нет ли скрытого перелома. Сзади машинки, возле входа шнура он увидел черную карболитовую крышку с накаткой и открутил ее. За крышкой потянулась стеклянная трубка длиной со спичку; стенки ее изнутри были серыми и мутными.

– Предохранитель полетел. А запасного нет?

– Сейчас, минуточку… где-то они тут лежали… – Зина выдвинула ящик стола и начала быстро шарить в нем. – Ага, вот они. – И она извлекла небольшую картонную коробочку из-под марганцовки, в которой лежало несколько таких же стеклянных предохранителей, лампочка от карманного фонаря и еще какие-то детали. Виктор осмотрел металлический колпачок – на нем оказалась выбита та же цифра допустимого тока, что и на сгоревшем.

– Ну вот, можете печатать.

– Уже все? Огромное спасибо! А то бы я тут сидела и не знала, кого ловить, чтобы помог… – Она быстро добила недостающие слова, выключила машинку и понесла бумагу в кабинет на стол Волжанову – чтобы, когда придет с утра, сразу же подписал.

Виктор опять начал внимательно рассматривать картинку. Неужели Эленберг стал плоские мониторы делать?

– Ждете? – вернулась улыбающася Зина. – Вы, наверное, решили меня проводить, но стесняетесь? Верно?

– Вы угадали, – со смущенным видом ответил он.

– А я и не против, – сказала Зина, подправляя помадой губы возле зеркала, что висело на внутренней стороне дверцы стоявшего у дверей шкафа для одежды.

Виктор подошел, снял ее длинное твидовое пальто с деревянных плечиков в шкафу и помог надеть.

– Кстати, знаете, что на этой картинке? Так ученые представляют себе телевизор будущего: плоский и с широким экраном. В общем, домашний кинотеатр… – Она еще раз критически осмотрела себя в зеркало. – Ну все, идемте.

«Все к лучшему, – подумал Виктор. – Может, Вэлла остынет и не будет за мной бегать. Пусть кого-нибудь помоложе присмотрит».

– А вы вообще куда сегодня собирались? – спросила Зина, когда они уже вышли на улицу. Здесь яркое солнце играло на ослепительно-белом снегу, и голубое небо дышало свежестью сквозь алмазную паутину ветвей. По такой погоде хотелось просто прогуляться.