Александра Христова - Тьма древнего леса

– Эй, ты чего? – аккуратно тронул меня за плечо эльфеныш. Вместо ответа я молча сунул ему записку от деда и принялся сгребать камни и распихивать их по карманам, не заботясь о том, чтобы хоть как-то очистить от липкой грязи. Какая разница-то… Камням от этого ничего не будет, а штаны все равно нужно долго и яростно чистить, прежде чем они придут в божеский вид.

Я долго разглядывал кольцо наследника, борясь с нестерпимым желанием зашвырнуть его в ближайшую кучу мусора и плюнуть сверху. Нет, ну надо же! Наследничек, е-мое! Добрый и ласковый дедушка под давлением князя и собственных сыновей милостиво решил все-таки окончательно признать приблудившегося измененного … С-с-скотина!

– Ну, чего замер? – нетерпеливо поторопил меня уже оклемавшийся от шокирующих новостей Лэй. – Надевай кольцо и пошли!

Перевел задумчивый взгляд на княжича, отчего эльфеныш подался назад, затем снова воззрился на «кольцо преткновения». Ну и что мне с ним делать?

– Не вздумай выкинуть! – предупредил Лэй, правильно истолковав мой взгляд. – Тебе потом мой отец голову оторвет за утрату одной из реликвий Леса!

Что? Вот эта мелкая цацка – реликвия? Не верю! Но проверять не рискну – вдруг потом действительно прибьют и скажут, что таким и родился…

Тяжко вздохнув, нацепил кольцо на палец, развернул камнем внутрь, и, тяжело поднявшись с земли, принялся отряхивать штаны от особо крупных шматов грязи. Надо бы выбираться отсюда побыстрее, а то эти переулки-тупики внушают мне здоровое опасение. Как бы на местный гоп-стоп не нарваться…

Ну разумеется, стоит мне чего-то начать бояться, как это тут же сбывается. Пока княжич вдумчиво изучал дедово послание, пытаясь выявить скрытый смысл в нескольких строчках, а я продолжал художественно размазывать грязь по штанам и рубахе, выход из тупика тихо и незаметно (это они так думали!) перекрыли несколько невзрачно одетых и небритых личностей уголовного вида, с внушительными режиками в руках.

– Ну надо же, – протянул стоящий впереди всех гоп-стопник с повязкой на правом глазу. – Бла-а-агородные! И что вы здесь забыли, ребятки?

А вот и проводники… И главное, платить не придется! Только уговорить надо.

Лэй вздрогнул от неожиданности и подался вперед, явно намереваясь разобраться с наглецами радикальным методом – вогнать пару десятков сантиметров остро отточенного железа между ребер каждому. Э-эй! Куда?! А кто выводить нас отсюда будет?!

В последний момент схватив княжича за шкирку (эх, жаль, что он косу отрезал – за нее эльфеныша было так удобно ловить), я зашвырнул его себе за спину и шагнул вперед. Окинул взглядом компанию из десятка безрассудных полудурков (ну а кто еще может всерьез рассчитывать меня поцарапать своими ковырялками?), глубоко вздохнул и в следующий момент жалостливым голосом затянул известную любому россиянину мантру:

– Ай, люди добрые-е-е, сами мы не местные-е-е, мам-пап не-е-ет, еды не-е-ет, денег не-е-ет, дома семеро по ла-а-авкам, да все де-е-евочки – пода-а-айте, кто сколько смо-о-оже-е-ет!

Гоп-стопники замерли, позабыв про свой колюще-режущий инвентарь и уставившись на меня, словно бараны на бетонные ворота с кодовым замком. Даже Лэй за спиной перестал копошиться и недовольно пыхтеть! Вот что значит правильно проведенная шоковая терапия. Учись, княжич, – правителем станешь!

– Че-чего? – проблеял одноглазый, так вытаращив свой единственный глаз, что я даже испугался, как бы он вообще из глазницы не вывалился.

Чудом удержав дикий ржач, рвущийся из глубины души, я состроил несчастную физиономию и продолжил гораздо более пронзительным голосом, порой срываясь на визг:

– Дя-а-аденьки, пожале-е-ейте сироти-и-инушек! Сам два дня не е-е-ел, хаидэ не мы-ы-ылся, братец мой от голода ра-а-азумом повреди-и-ился! – Из-за спины раздался сначала звяк упавшего на землю оружия, а следом – сдавленный кашель пополам с бульканьем. Резко обернувшись, уставился на судорожно хватающего ртом воздух Лэя, покрывшегося красными пятнами.

– Видите?! – трагически возопил я, хватая эльфеныша и выталкивая перед собой. Лэй от такого нахальства сперва на исс замер, а потом, вывернувшись из захвата и оставив в кулаке обрывок воротника, снова нырнул мне за спину, продолжая сипеть и кашлять. – Видите, что с ним творится? И такой он всегда… Пожале-е-ейте сироти-и-инушек, дя-а-аденьки-и-и!.. – снова принялся причитать.

– Это, слышь, малой… – неуверенно начал одноглазый, тогда как остальные, растерянно переглядываясь, прятали свой колюще-режущий инвентарь обратно под лохмотья, которые в прежней, лучшей жизни носили гордое название «одежда». – Ты это… Прекращай, а. Чего тебе надо? Денег, что ли?