Сергей Зверев - Тоннель времени

Так размышлял Стольников, думая о Ждане…

Жулин поднялся по лестнице, похожей на ту, по которой поднялись Стольников с полковником, без проблем. В отличие от Восточного крыла, внизу поста не было.

Но когда они вошли на первый этаж, ситуация изменилась.

Даже арестанты Восточного крыла предпочитали без особой нужды не появляться в Западном крыле. Стольников не знал, Зубов не знал, Ждан не знал, никто не знал, что с момента начала бунта, то есть фактического перехода «Миража» в руки боевиков, было совершено уже более сотни убийств. Хараев запретил прикасаться к захваченным заложникам и для большей уверенности в том, что с ними до поры ничего не случится, усадил их в двадцать одиночных камер и выставил охрану из наиболее преданных людей. Заложники были для Хараева гарантией, что штурм не будет начат, а он и его ближайшие соратники окажутся на свободе.

Торговаться было чем. Помимо тридцати человек охраны и конвоя и двадцати «вольных», нанятых на работы в качестве поваров и уборщиков, полевой командир захватил два десятка специалистов в области IT-технологий, экспертов и техников. Вскоре, как известно, к ним добавились пятеро членов общественной организации, проникших в тюрьму обманом. Среди последних и была Ирина Зубова. Все эти люди были разведены по камерам, причем Хараев постарался так, чтобы в каждой камере люди были вперемежку. Не единожды побывавший в следственных изоляторах, он не понаслышке знал о «волшебных» свойствах такого оперативного действия, как «рассадка». Когда ты оглушен, смят, тебе нужна поддержка и достоверная информация, ты вдруг оказываешься в одной камере с людьми, которые такой информацией не владеют, и твоя судьба заботит их мало, несмотря на то что все пленники Хараева были озадачены одной и той же проблемой – их пленили как заложников, охраннику фактически не о чем было поговорить с поваром, а Ирине – с уборщиком. И те сведения, которыми они обменивались, были скудны и противоречивы.

Рядом с камерами, все без исключения которые в «Мираже» были одиночными, Хараев выставил частокол охраны. Попыток совершить убийство пленников было предпринято уже множество, но охрана, помня приказ Хараева и зная о последствиях его невыполнения, стреляла без лишних разговоров. Труп отволакивали в морг, и один из уборщиков, которого выволакивали за шиворот из камеры, смывал кровь с металлического пола.

Помимо боевиков, чьи послужные списки были длиною в милю, в Западном крыле «Миража» содержались психопаты, маньяки и просто одичавшие за время боевых действий в Чечне бандиты. И без того не несущие на своем челе печати мудрости и человеколюбия, за годы войны они окончательно утратили рассудок и превратились в зверей, чьи интересы сводились к удовлетворению самых естественных потребностей – насыщения и сна. Любой из них, оказавшись на свободе, убил бы через минуту, не раздумывая, кто перед ним. Сейчас в «Мираже» от убийства их удерживал еще один условный рефлекс – страх и повиновение более сильному.

Вообще в тюрьме содержались пленники всех национальностей, но чеченцы быстро определились с приоритетами власти. В первые же часы мятежа Хараев, который и готовил этот мятеж, поставил дело таким образом, что все авторитетные дагестанцы, ингуши, русские и грузины были убиты. Он даже не заморачивался моральной стороной дела, создавая какие-то хитроумные ловушки или подстраивая несчастные случаи. Хотя сделать это было не так уж трудно. Просто авторитетный не чеченец выводился из толпы беснующихся, его ставили на колени и пускали пулю в затылок. Благо пуль здесь хватало с избытком. В руках бандитов оказались, после вскрытия всех помещений, две сотни автоматов, пятьдесят пистолетов и более пятидесяти тысяч патронов.

Зная о том, что происходит в Западном крыле, освобожденные арестанты Восточного крыла без особой нужды предпочитали в гости не ходить, тем более что дальних родственников хватало и у себя. Между тем разделение узников Восточного крыла и Западного было весьма условным, поскольку и те и другие были убийцами.

И потому, когда Жулин с Айдаровым и Ключниковым появились на первом этаже тюрьмы, их появление тут же вызвало интерес. Светловолос был один только Ключ, но пленников со славянской внешностью хватало и без него. Просто убийцы, как и зомби, своих мгновенно чувствуют. Соответственно, мгновенно реагируют и на появление «чужих».

С кривой усмешкой и мертвым взглядом к бойцам приблизился один из арестантов. Наклонив голову, как собака, он принялся их рассматривать.