Александр Прозоров - Тайна князя Галицкого

– Нужно подождать минут десять, пока гниль разъест, – кинул он флакон обратно в багажник.

– Иди ты к лешему! – не выдержала Катя и сама рывком подняла крышку.

Россыпей пиратских дублонов внутри, увы, не оказалось. Здесь лежало несколько книг, бумажные свитки, сшитые тонкими ремешками и зажатые между резными досками самодельные тетради, еще какие-то дощечки, подсвечники, бутылки, несколько фарфоровых чашек и заварной чайник.

Впрочем, Катя, похоже, считала совсем иначе. Трясущимися руками она извлекла толстенную тетрадь в деревянном переплете, осторожно коснулась ее губами:

– Господи, спасибо тебе за все! Берестяная книга! Таких во всем мире сотни полторы осталось, не более. Даже неважно-то, что в ней написано. Пусть даже цены на репу в соседнем уезде – все равно сокровище. Псалтырь шестнадцатого века! Царский печатный двор. Молитвослов. Тоже шестнадцатый. На досках, смотри, иконы. Все без рамок. Наверное, монахи дешевые списки поставили в дорогие оклады, а самые ценные образа, старые и намоленные, закопали. Это чтобы дикари, если монастырь-то захватят, приняли иконы в серебре и золоте за дорогие, а настоящее сокровище не искали. Денег-то, однако, ни монетки нет. Золото прятать не стали. Только книги, иконы и грамоты… – Девушка взяла один из свитков, осторожно развернула. – Купчая… Еще купчая… Дарственная… Понятно, монастырь оберегал права на земельные владения. А это какой-то список.

– Список? Там люди или дети числятся? Дай посмотреть!

– Да на, – пожала плечами Катя, передавая свиток, а сама снова углубилась в переборку книг. – Молитвенник, Жития… Ух ты, еще одна берестяная книга! Рукописный список молитвенника!

Евгений Леонтьев тем временем прокрутил грамоту.

Андрей и Иван Битяговские

Серафим Бирдукин-Зайцев

Бражник Дирин

Семен Засекин

Регета Жабин

Остап Кореев

Имена, имена, имена. Они ему ничего не говорили. С равным успехом это могли быть и школьники таинственного интерната, и просто должники по налогам или список умерших, положенных к поминовению.

– А подсвечники латунные, – покрутила в руках простенький трехрожковый светильник девушка. – Либо они ценны потому, что принадлежали святому, либо настоятель по неграмотности за золотые принял. Теперь уже не узнать. Теперь это просто средневековая латунь. Но в любом случае одни только книги самое меньше на сто тысяч евро потянут. Даже если бы этот сундук был набит долларами, он и то стоил бы на порядок меньше. Блин, парень… Мы богаты! Мы теперь миллионеры. Хотя бы и в рублях.

– Все это нужно отдать в музей, – твердо ответил молодой человек, сворачивая список и бросая его обратно в сундук. – Это историческая ценность, она подлежит исследованию.

– К-к… Как?.. – натурально поперхнулась словами Катерина. – М-м-музей? Ты чего, совсем свихнулся, парень? Кому оно там нужно на хрен? Кто его там будет смотреть?

– Все клады принадлежат государству, – напомнил Евгений.

– Ты совсем сбрендил? – замотала головой девушка. – Они там все это в запасник бросят, не разбирая, и гнить будет до скончания веков, пока плесень все не сожрет! Кому в музее нужны молитвословы? Их один Иван Грозный для церковных школ двадцать тысяч нашлепал, ими все архивы забиты! Для археологов это мусор!

– Ты сама только что говорила, что это ценность…

– Это для любителей ценность!!! – взвыла Катерина. – Любой коллекционер за такую книгу сотню тыр, не моргнув глазом, отдаст, под стекло в инертный газ поместит и пылинки каждый день сдувать будет. А твои музейщики в сырых подвалах эти книги грудами сваливают. Нет у них места для подобных экспозиций, нет! Девяносто девять процентов находок археологов по подвалам в небытии тухнет! Только частник свое сокровище беречь и выставлять станет. Госчинушам на это наплевать! Сгнобят, испортят или пропьют! Хорошо, если кто украсть потом сможет и в хорошие руки отдать. А иначе – пропадут!

– Любая историческая ценность принадлежит науке и государству, – невозмутимо отрезал Женя. Долгая работа аудитором уже давно выработала у него иммунитет к любым аргументам и доказательствам. Логика и здравый смысл – это категории житейские. А когда сталкиваешься с серьезными ценностями, значение имеет лишь Его Величество Закон. – Клад должен быть исследован и оценен экспертами. Они дадут заключение…

– Иди ты в жопу со своими экспертами! – искренне пожелала ему спутница. – Для них это дрова и макулатура ценой четыре рубля кило! А если записи в книгах с инструкцией по датировке не совпадут, так их вообще в печку отправят, как подделку. Первый раз, что ли? Каждый раз, когда какая-нибудь погань проникает на Русь, первым делом она уничтожает архивы и иконы, разве ты не в курсе? «Дракона» Шварца читал? Блин, мы это вместе нашли! Половина моя!!! – не выдержав, заорала она.