Дмитрий Герасимов - Сорок третий номер…

– Стоять! – крикнул парнишка из-за дерева, и Голота опять вздрогнул.

– Ты чего кричишь, хулиган? – нахмурился он, но тут же, взяв себя в руки, расплылся в улыбке: – Ой, простите, товарищ Карацупа! Я – свой! Пароль – «Буран»! Отзыв!..

– Вы оставили следы на контрольно-следовой полосе, – мальчик кивнул на раскисшую глину под ногами Голоты. – Мне придется вас задержать.

– Отзыв! – настаивал тот, считая такой прием в игре необычайно удачным для себя.

Но паренек за деревом так не считал.

– Вы крадетесь вдоль дороги, прячась за кустами, – холодно резюмировал он. – Почему?

Голота замялся.

– С чего ты решил, что я крадусь?.. Я просто… По нужде отошел! – Он демонстративно потянулся к гульфику.

– Штормовка мокрая! – не унимался мальчишка. – Долгий путь по воде?

– Слушай, – Андрей начал терять терпение. – Чего ты ко мне прицепился? Я с работы иду. На обед. А вот ты почему не в школе?

– Сегодня воскресенье, – криво усмехнулся паренек. – Учебы нет. Работы, между прочим, тоже.

– А я по воскресеньям работаю! – рявкнул Голота.

– Я пошутил, – мальчик решил добить противника окончательно. – Я просто освобожден от физкультуры. А сегодня вторник!

– Уши надеру! – пригрозил Андрей, жалея, что вообще ввязался в этот разговор.

– А я людей позову, – спокойно парировал мальчик. – Нас в школе учили рассказывать обо всех подозрительных личностях, которые встретятся в округе.

– Я не подозрительный, – почти умоляюще простонал Голота. – Я несчастный человек!

И тут его осенило.

– Ладно, – кивнул он и поднял руки, – арестовывай! Веди меня в милицию или на заставу. Завтра вся школа будет над тобой смеяться.

– Это почему? – нахмурился мальчуган.

– Потому что я сам ловлю преступников! – выпалил Голота. – И если ты сорвешь операцию «Вепрь», то окажешься в дураках, и в милиции тебе больше никогда не доверят настоящего дела!

Паренек задумался.

– А документы у вас есть? – спросил он недоверчиво.

– Какие документы? – Андрей поймал кураж. – Ты разве не читал, что разведчики не берут с собой на задание ни документов, ни наград?

– Верно, – согласился мальчик и закусил губу.

– Веди меня в милицию, – настаивал Голота. – К самому главному начальнику! И пусть тебе будет стыдно! Пусть вся страна узнает, как ты борешься с ветряными мельницами! У тебя есть двушка? [16]

– Что? – не понял паренек.

– Я хочу позвонить командиру и предупредить его, что задание провалилось по вине… Как тебя зовут?

– Не скажу, – буркнул сбитый с толку мальчуган.

– И не надо! – злорадствовал Голота. – Я сам узнаю. Приметы запоминающиеся. Клетчатое пальто, вязаная буденновка… Командарм Буденный умер бы от стыда, если б узнал, какие у него бестолковые бойцы.

Паренек шмыгнул носом.

– Ладно, – сжалился над ним Голота. – Бывает. Карацупа тоже ошибался… А у тебя есть шанс помочь операции «Вепрь», хочешь?

– А что это за операция? – полюбопытствовал мальчик.

– Секрет, – многозначительно вздохнул Андрей. – Но тебе скажу. В Петрозаводске живет один… подозреваемый. Мне нужно вывести его на чистую воду.

– В Петрозаводске? – разочарованно протянул паренек. – Это далеко. А чем я могу помочь операции?

– Я должен как можно скорее попасть в Куолисмаа.

– Скорее – не получится, – усмехнулся мальчик.

– Почему? – нахмурился Голота.

– Потому что вы идете в обратном направлении.

Андрей озадаченно бросил взгляд на дорогу.

– Пойдемте, – паренек кивнул, приглашая его следовать за собой в глубь перелеска. – Сейчас напрямки выйдем к нашему поселку. А за ним – рукой подать до Куолисмаа.

Голота, поколебавшись, махнул рукой:

– Ну, пойдем… А ты молодец, Карацупа. Доложу командованию.

Спустя каких-нибудь десять минут они вышли к поселку. Голота огляделся. По левую руку от него зябко жались друг к другу аккуратные кирпичные домики, а по правую – пузатой колокольней торчала над дорогой одинокая водонапорная башня.

«Как в Будапеште…» – отметил про себя Андрей и вздохнул, вспомнив ротного.

В двух шагах притормозил автобус, с шипением распахнул двери и, выпустив дюжину пассажиров, покатил дальше. Голота поежился. Впервые за последний год, который ему показался вечностью, он вдруг увидел таких разных людей: праздных и озабоченных делами, довольных и безучастных, улыбчивых и хмурых – обычных, простых…

– Вот таксофон, – мальчик кивнул на обшарпанную будку с пыльными стеклами у самой автобусной остановки. – Звонить будете?