Дмитрий Политов - Часовые времени. Незримый бой

— Эй, в комнате, — послышался из коридора чей-то голос, — не вздумайте дурить. Ведите себя тихо. Дернетесь — собаку пущу! — Как бы в подтверждение сказанного невидимый пес сначала свирепо рыкнул, а потом басовито гавкнул два раза.

Белугин тихонько отодвинулся назад. Нет, его, конечно, учили, как отражать нападение собаки, но нарываться на неприятности лишний раз совершенно не хотелось. Зверь — он и есть зверь, с ним не сговоришься. А если еще и хорошо обученный, так вообще труба — умирать будет, но не отступит. Эх, кабы пес набросился на «управдома»! Но, вот беда, команду соответствующую не подашь, так что тут как повезет, на кого первого среагирует.

Багроволицый в это время озабоченно нахмурился. Судя по выражению лица, его обуревали схожие мысли. Пистолет, разумеется, штука хорошая, но пока провозишься с собакой, в комнату ворвутся ее хозяева, и тогда итог схватки явно будет в их пользу. Мужчина бросил на Алексея оценивающий взгляд. В нем сквозило некоторое сомнение.

Белугину такое внимание к собственной персоне не понравилось. А ну как решит, что надо грохнуть пленника? Кто знает, какие инструкции он получил. Но вот беда, в данной ситуации от Алексея мало что зависело. Оставалось лишь бессильно скрипеть зубами.

— Оглохли, что ли? — вновь ожил голос в коридоре. — Не слышу ответа. Медленно, по одному, выходим, ужаль меня пчела!

«Управдом» при последних словах вздрогнул. А потом радостно улыбнулся, подмигнул Белугину, опустил пистолет и громко крикнул:

— Агафонов, ты? Я тебе сейчас выйду! Так выйду, что замучаешься примочки свинцовые на фингалы ставить, понял?

В коридоре замолчали. Потом вполголоса зашушукались. А после небольшой паузы неуверенно ответили:

— Голос вроде знакомый. Ты кто, покажись?

— Хрен в пальто, — жизнерадостно заржал багроволицый. — Выхожу, смотрите у меня, не подстрелите ненароком, бездельники!

Он шагнул в дверной проем, и практически сразу оттуда грохнули выстрелы. «Управдом» ничком упал вперед, а через него в комнату уже летела здоровенная угольно-черная овчарка с оскаленной пастью. Белугин даже не успел ничего понять, как собака подскочила к нему, забросила передние лапы на колени, больно царапнув когтями, и угрожающе заворчала, гипнотизируя тяжелым, давящим взглядом. Алексей проглотил комок, подступивший к горлу, и постарался замереть, превратиться в статую. Тут уж не до жиру, шевельнешься — и эта зверюга мигом в горло вцепится.

— Молодец, Джульбарс! — Следом за овчаркой в комнату стремительно ворвался смуглый широкоплечий брюнет в синем шевиотовом костюме. — Держи его, я тут осмотрюсь. — Он вихрем пронесся по комнате, заглянул во все углы, присел у тела охранника, быстро проверил пульс, опять вскочил, ловко перемахнул через стол, осмотрел Залогина и следователя, удовлетворенно хмыкнул. — Чисто! — крикнул он, поднимаясь на ноги. — Можно заходить.

Алексей осторожно скосил глаза на дверь.

Замешкавшись буквально на одно мгновение, чтобы половчее перешагнуть через труп «управдома», на сцене появился Владимир Афанасьевич Седов. Собственной персоной!

В коридоре промелькнули еще чьи-то силуэты, но в комнату больше никто не входил.

Выглядел Седов неважно. Землисто-серое лицо с отеками, красные от недосыпа глаза, плохо выбритая щетина, мятый костюм.

— Собаку отзови, — хрипло попросил он брюнета. Кряхтя, нагнулся, поднял и поставил на место стул. Достал из кармана носовой платок, шумно высморкался и сел. И только после этого впервые взглянул на Белугина.

Брюнет подошел к дивану и молча оттащил собаку от Алексея. Пес с неохотой оторвался от пленника, оскалил напоследок внушительные клыки и выразительно клацнул ими, словно намекал: «Смотри у меня, я рядом и наблюдаю за тобой!»

Белугин перевел дух. Вроде бы пронесло на этот раз. Хотя кто его знает, как дело повернется.

— Ты почему Залогина не убрал? — буднично осведомился Владимир Афанасьевич, словно они не расставались и продолжали начатый ранее разговор. — Тебе же ясно приказали!

— И вам здравствуйте, — набычился Алексей. — Безумно рад видеть. А что до ответа на ваш вопрос, так все просто: не люблю, когда со мной втемную играют! Вокруг него, — парень бросил косой взгляд на пребывающего до сих пор в отключке Кирилла Андреевича, — слишком много непоняток наверчено. Кстати, может, разъясните сейчас кое-что?

— Некогда! — жестко отрубил Седов. — Не время мусолить старинные воспоминания. Где его бумаги?