Дмитрий Политов - Часовые времени. Незримый бой

— Говори! Говори, шалава, кто тебе наводку на меня дал?! — вполголоса шипел мужчина. — От кого пришла, как зовут?!

— Любезный, — окликнул его Белугин, — вы бы отпустили барышню. Неприлично себя с дамой ведете!

— А ты еще кто такой? — изумился плечистый. — Разберись с ним!

Рыжеволосый шагнул к Евгению, но тот не мудрствуя лукаво врезал противнику в солнечное сплетение. Да так, что у самого от удара заныли пальцы.

— Отпусти девушку, гнида! — угрюмо велел он. — Брось нож и отпусти. Хуже будет! — Больше всего Белугин боялся, что Лизавету используют в качестве заложницы.

— Да ты охренел? — Деляга изумленно вскинул брови. Прикрываться девушкой ему, похоже, не пришло в голову. Наверное, потому, что он находился на своей территории, где ничего и никого не боялся. И потому намеревался разобраться с залетным фраером собственными силами. — Ты хоть знаешь, на кого нарвался, дядя?

Он с силой оттолкнул Лизавету и попер на Белугина, ловко играя ножом. Перебросил из руки в руку, демонстрируя свое мастерство, сделал пару ложных выпадов и затем провел резкую атаку, целя в бок наглецу, посмевшему влезть в его дела.

Евгений уклонился от клинка, перехватил руку с ножом и резко выкрутил ее. Нож полетел на пол, мужик вскрикнул от боли, но тут же заткнулся, получив сильный удар локтем в шею. Белугин разжал пальцы, давая противнику упасть, а сам развернулся в сторону рыжеволосого.

Тот как раз начал разгибаться, судорожно хватая ртом воздух и ища глазами обидчика. Но Евгений не стал играть в благородство, а просто подшагнул к нему и хорошенечко врезал ногой в пах. А потом ухватил парня за воротник, приподнял, добавил коленом в бок и кулаком по почке. Затем швырнул лицом на стену. Клиент готов.

— Ты как?

Лизавета скривилась, но на ноги поднялась самостоятельно, Белугин лишь чуть-чуть поддержал ее за локоток.

— Все хорошо. Не волнуйся, он не успел ничего мне сделать. К слову, ты был великолепен, спасибо! Я порядком испугалась, когда этот тип ножом махать начал. Главное, даже не пойму, что именно его насторожило — вроде бы мирно беседовали?

— Давай продолжим этот разговор в другом месте? — перебил девушку Евгений. — Не думаю, что кто-то пошлет за полицией, но лучше поостеречься. Кстати, удалось выяснить что-нибудь полезное?

— Смешно, — фыркнула Лизавета. — Я как раз собиралась сказать, ты буквально на секунду опередил. Не знаю, насколько можно верить словам этого урода, но он сказал, что люди, которых ты ищешь, должны завтра прийти за документами. Якобы они недавно обратились к нему за помощью, оставили задаток и заказали два паспорта. А еще говорили, что хотят уехать из Москвы. То ли в Финляндию, то ли в Польшу.

— Врал, поди, — равнодушно бросил Белугин. — С чего вдруг им перед первым встречным аферистом душу изливать? Разве что нарочно чушь несли, чтобы со следа сбить. Ищите, дескать, нас за тридевять земель, а мы тем временем совсем в другом направлении зашагаем. Где никто и не ждет.

— Не знаю, — неуверенно протянула Лизавета. — У меня сложилось такое впечатление, что ребята эти напуганы были сильно. От каждой тени шарахались. И заплатили этому хмырю не торгуясь. Ты, кстати, не говорил, что у вас там стряслось, почему они сбежали? Только, умоляю, не рассказывай сказки и не кивай на конспирацию — я не хуже тебя знаю наши правила. Но мне необходимо знать, зачем ты все это делаешь. И что ищешь: двоих молодых ребят или… или что-то очень ценное, что они унесли. Что-то такое безумно важное для тебя. — Девушка требовательно взглянула на Евгения и больно ущипнула его за руку. — Говори!

— Ну и замашки у тебя, точно с жандармом разговариваю. — Белугин недовольно потер руку. — Слышала, должно быть, есть такая легенда, будто приговоренного к смертной казни в ночь перед приведением приговора в исполнение подвергают самым жестоким пыткам. Адвоката и родственников к несчастному уже не пускают, священник благополучно отбыл, и теперь можно творить все, что заблагорассудится. Вот охранка и вышибает нужные сведения, пользуясь своей безнаказанностью.

— Не заговаривай мне зубы! — Лизавета возмущенно махнула кулачком. — Не погляжу, что ты ранен, так наподдам! Или ты выкладываешь сейчас… Алексей?!! Ты что здесь делаешь?!

Евгений с тоской повернулся, прикидывая, как половчее объяснить свое присутствие в столь сомнительном месте в обществе предмета чужой страсти, и вдруг замер, натолкнувшись взглядом на перекошенное кривой ухмылкой лицо инженера Махрова.