Дмитрий Дюков - «Рядом с троном – рядом со смертью»

– Что ж, мой мудрый дядька, ты не глупо всё придумал. Давай-ка собираться к концу мая в поход по святым местам, дело-то богоугодное, – на память мне пришли просьбы бежичан и совет игумена из Городецка.

За неделю до нашего отъезда в Троице-Сергиев монастырь в Угличе появился специалист по постройке плотин Карпуня. Показывая ему фронт предстоящих работ, я поинтересовался его фамилией.

– Нет у меня родового прозвания, отца моего Еремей прозвищем Шибай кликали, – пожал плечами ярославский специалист.

– Шибаев, значит, станешь зваться, – сообщил я ему новость.

Вообще отсутствие у большинства простого народа фамилий здорово затрудняло поиск нужного человека, это стоило исправлять хотя бы в своём уделе. Масштабность работ новонаречённый строитель-гидротехник оценил. Перекрыть плотиной средних размеров Селиванов ручей было хлопотно, но несложно, а вот постройка отводного канала от реки Корожечны и устройство водобойных колёс на нём оказалось задачей повышенной сложности. Договорились мы с мастером о том, что он и его люди возьмут на себя технические и руководящие функции, а черновые работы будут выполнять местные жители, за подённую плату от князя.

– Кажный год так черносошным платить, они и хлеб выращивать бросят, – бурчал недовольный Тучков.

Уже выезжая из Углича, заметил очередное сборище местных жителей у губной избы. Любопытство победило, и я подъехал узнать, в чём дело.

– Скотскую погубительницу народ споймал, корешками соседский скот травила, – сообщил мне причины столпотворения Муранов.

– Эт каким же образом изловили-то? – предыстория суда меня заинтересовала.

– Коровы начали у крестьян дохнуть, вот они и стали следить за всеми бабами, чтоб узреть, кто колдовать начнёт. Вот эту поймали, когда в лесу ядовитые корешки собирала, её, вестимо, сразу сюда, на княжий суд, – разъяснил мне все нюансы следствия губной староста.

– Точно эта крестьянка скотину губила? – доказательства мне убедительными не казались.

– Ну а кто ж ещё? Иначе для чего куст, токмо на отраву годный, собирать? – удивился Иван, ему для вынесения приговора данных явно хватало.

– Баба что говорит? – продолжал я его допытывать.

– Да что всегда в таковых делах сказывают, то и она молвит. Мол, никого не травила, ничего не ведаю, корешки для свово дела собираю. Можно попытать сию жёнку, если велишь, токмо дело тут верное, кнутом её бить, да искомое на ней взять, и дело с концом. – Для нашего главного правоохранителя происходящее казалось вполне рутинным делом.

Проехав через расступившуюся перед конём кучку людей, я задал вопрос крепко избитой женщине:

– Для какой нужды тебе те корни понадобились? Отвечай прямо и толково, недосуг с тобой возиться.

– Собираю бружмель яз давно, ещё бабка моя ягодами сего куста паршу лечила. Мамка как-то кору истолкла да из неё камедь сварила, яз же сей смолкой мужу сети натираю, они от того воды берут меньше. Рыбарь мой мужик, в его деле от того подспорье выходит. – Ответ рыбачки, на мой взгляд, выглядел довольно искренне.

Однако точно всё показать мог только эксперимент, и я послал людей к дому обвинённой в отравлениях женщины для сбора корешков и изготовленной из них камеди. Ждан пробовал протестовать, мол, тратим время на ерунду, да и возвращаться плохая примета, но мне уже стало до крайности интересно.

Вернувшиеся через пару часов дворяне привезли в мои палаты образцы растения, его коры и полученной вываркой смолы. Покрутив в руках красно-бурый, достаточно мягкий и упругий сгусток затвердевшего древесного сока, я отправился на кухню для проверки сведений о благотворном влиянии этой субстанции на пеньковые веревки. Действительно, в кипящей воде смола размягчилась до состояния вара и стала легко втираться дощечкой в волокна каната и куска холста. По прошествии изрядного времени, остыв, пропитанные материалы стали липки на ощупь и крайне мало влагопроницаемы. Тут в моей голове сверкнула искра понимания, и ближайший слуга отправился к пушкарям за серой. Брошенные в закрытый котелок куски камеди и куски грязноватой серы достаточно быстро под действием жара превратились в рыхлые комки резины, правда, крайне плохого качества. Полученный продукт вулканизации вышел весьма некрепок и рассыпчат, но всё равно он пробудил во мне значительные надежды. Согласно моему постановлению, обвинённую женщину оправдали. Ей поручили взять руководство группой выкупленных полонянок и отправляться на сбор необходимой коры. Уж чего-чего, а найти применение резине в этом месте и времени выходило проще некуда.