Дмитрий Дюков - «Рядом с троном – рядом со смертью»

Уже через час Пушкин прекратил опрос наставников и попросил Ждана показать ему княжеское хозяйство. Момент наступил тонкий, возможность такого требования я с Тучковым уже обсуждал, правда, ожидали мы его от людей Годунова. Удельный казначей потащил дворянина из Дорогобужа по Сытному и Кормовому двору, да с заходом в хлебные амбары. Для Сулемши открывали все закрома и клети, согласно заранее разработанному плану, такая детализация должна была быстро утомить проверяющих.

Вручивший мне послание от царского шурина Засецкий, помимо прочего, также подробно рассказал о ходе боевых действий на северо-западе.

– Прислали свеи на рубеж послов о мире говорить. Слух идёт, король Иоанн тяжко болен, того и гляди преставится. Також бают, наместник Фляминк с постели уж и не встаёт, вельми плох, с зимы не оправится. Казаки да новгородцы охочие всё в Олав-крепости сидят, никак свеи их не сгонят. Шибко крепко донцы бьются, много народу немцев побили. Да не токмо приступы сбивают, но и сами на стругах по озеру ходят, городки да сёла разоряют. Князь Григорий Волконский уж дважды в Каянскую землю ходил, побил тех мужиков ратных, что Трифонов монастырь сничтожили, чернецов да монастырских людишек погубили, да Кемские и Сумские погосты разоряли.

Меня заинтересовало несколько моментов.

– Почему ж на нас нападали мужики оружные? Послали ли казакам помощь?

– У свеев весь люд черносошный оборужен, как какое лихо дело, их на рать сбирают. С прадедовских времён у них такой обычай заведён. Донцам с атаманом Корелой пока помочи не давали, да и мню, понапрасну сие выйдет. Слыхивал яз, приступали свейские ратники к Олаву на плотах бревенчатых, да наши гулящие людишки их пушечным боем посбивали да потопили без числа. Созывают немецкие полки со всех краёв к той крепости. Летом им наряд осадный тяжело туда приволочь, а к зиме жди беды, непременно возьмут крепостицу-то, – обстоятельно ответил Темир.

– По каким рубежам свеи замиряться-то хотят? – задал вопрос присутствующий при беседе Бакшеев.

– Неведомо мне сие, – пожал плечами москвич. – Мню, нашим послам Ругодивскую землицу ладно вышло бы выторговать, да свободное море-плаванье, а в остальном и по прежним новгородским докончаниям сговориться можно.

Оставив Афанасия толковать с Темиром, я отправился к себе разбирать послание Годунова. Интересовали его всё те же внешнеполитические проблемы, что и ранее. Особо заботили одно из первых лиц государства успешность мирных переговоров и, в случае их срыва, возможность объединения и выступления одним фронтом против России её соперников, королевств Польского и Шведского. Не ясно было боярину, чего ожидать в следующем году от Крымского ханства, да спрашивал он меня про то, будет ли толк отправлять послов, чтобы зазывали они на Русь принца Густава, сына свергнутого своим братом короля Ерика. Коекакие мысли у меня водились только по последнему вопросу.

Не успел я закончить чтение, как меня вызвал Ждан, они с посланцем опекуна уже завершили экскурсию по дворцовому хозяйству. Вернувшийся из инвентаризационного осмотра Пушкин вид имел немного разочарованный.

– Распустил ты ключников, княжич. Нерадиво добро твоё оберегают, амбары хлебом не полны, а уж посадским ржицу отмеряют. Надо бы сие не по осени творить, когда всё в дешево, а по весне, егда в дорого идёт. У тебя Моложский уезд в уделе, а рыбицы на ледниках нет совсем, токмо сушеной да соленой бочек по десяти всего. Да по двору работные людишки да бабы какие-то немецкие без делу ходят, даром твой хлеб едят, – пенял мне Сулемша. – Построже бы надоть, завсегда нерадивых плетью угощать положено, а ты об том запамятовал.

– Григорий, ты на польском наречии изъясняться можешь? – в голову мне пришла неожиданная мысль, кого направить к шведскому царственному беженцу с придуманной диковинкой.

– Через пеньколоду, но маленько балакаю, а в чём нужда тебе о том? – прекратив наставления, насторожился дорогобужец.

– Ты ж в полоне много лет был, чего ж крепко не разучил? Да вотчина твоя у пограничных земель вроде, – удивился я такому факту.

– Дак меня сперва в Вильне [140]держали, а потом в Мстиславль свели, – развёл руками Пушкин. – А на нашем порубежье природных поляков вовсе нет.

Пояснения доробужца мне ничего не объяснили, но изменять придуманный план не хотелось.

– Ежели с посольством тебя пошлют, хоть как речь держать сможешь сам, без толмача, да дело княжеское справишь?