Михаил Ланцов - Маршал Советского Союза

– Вероятно, решили учесть опыт Первой мировой войны и не очень надеются на свою армию, – задумчиво произнес сэр Энтони, покачав головой.

– Скорее всего. Что-то спугнуло Сталина. Или кто-то.

Иден внимательно посмотрел на Фредди.

– Приложите все усилия к тому, чтобы понять, против кого мы играем. Слишком странными являются его поступки. Кроме того, вопросы, связанные с СССР, теперь будут у меня на особом контроле. Жду от вас докладов каждую неделю. Если потребуют обстоятельства, то и незамедлительной реакции.

– Да, сэр…

7 мая 1937 года. Рим. Резиденция Муссолини.

– Как прошла встреча? – обратился Муссолини к спокойно сидящему в кресле Джану Галеаццо Чиано [52].

– Если отбросить тонкие словеса, то Советы нам намекнули: если наши моряки начнут «случайно» топить советские корабли, то Советы также «случайно» могут разбомбить Рим.

– Бред! Это же война!

– Война. Но кому она будет выгодна? Не нам уж точно. Даже если случится чудо и Италия обретет флот, способный перебросить на территорию Советов крупные воинские части, то что эти войска там смогут сделать? Ждать второго чуда, которое позволило бы им стать такими же мужественными, как и древнеримские легионеры? – От этих слов Муссолини поморщился, как от лимона. – Война в Эфиопии и события в Испании очень хорошо показали реальную боевую мощь нашей армии. Особенно Испания, в которой мы несколько месяцев назад потерпели решительное поражение от испанских милиционных частей, находящихся под руководством советских командиров. Это выглядит очень поучительно. Что мы реально сможем сделать Советам?

– Не пускать их морские караваны в Испанию, – пожал плечами Муссолини.

– Караваны, безусловно, мы заблокируем. Но сам Советский Союз от этого не пострадает. Неприятный, но не смертельный шаг, который ни к чему не приведет, по большому счету, в случае войны. Тем более что они смогут поддерживать свои войска авиаперевозками, по крайней мере, при неофициальной консультации мне прямо сказали об этом, намекая, что им хватит самолетов.

– А наши средства ПВО, что, совершенно ни на что не способны?

– Истребительная авиация?

– Да! – раздраженно произнес дуче.

– В Испании она показала себя очень плохо. Кроме того, использование советскими бомбардировщиками плотного, массированного строя не позволит серьезно их потрепать. Они ведь летают «маленькими группами» по несколько десятков тяжелых бомбардировщиков и способны встретить наши истребители сотнями пулеметов. С любого направления атаки. Я проконсультировался с опытными летчиками-истребителями. Новейших истребителей [53]у нас еще слишком мало, но они в целом не предназначены для нападения на плотные построения, а потому будут нести катастрофические потери. Старые же модели так и вообще летающие гробы в условиях современной войны. Конечно, что-то мы у них собьем. Но в целом – потеряем много самолетов и не предотвратим тяжелые бомбовые удары по стратегически важным объектам.

– Ты паникер! – раздраженно произнес Муссолини и начал энергично вышагивать по кабинету, пытаясь подавить всплеск злости и ярости.

– Никак нет, дуче. Я просто стараюсь не допустить ненужной для нас войны. Германия пока слишком слаба. Испания сама нуждается в помощи. С Францией и Великобританией у нас серьезные проблемы и напряженные отношения. Кто выступит на нашей стороне? Как мы сможем ответить на серьезные бомбовые удары, которые не только растопчут наш престиж на мировой арене, но и вызовут недовольство в широких слоях населения. Ведь социализм и коммунизм – не пустые слова для многих…

– Хорошо! Хорошо! – прервал его Муссолини. – Что они предложили? Ведь от них шли не только угрозы?

– О! В этом плане разговор был совершенно удивительный. Представитель Советского Союза шепнул мне на ушко, что идейная одержимость Мировой революцией отпустила Кремль. – Бенито покосился на графа Чиано.

– Ты серьезно? Но как же быть с Коминтерном? Их слова о том, что они отказались от Мировой революции, не кажутся тебе ложью?! Ведь они говорят одно, а делают совершенно иное! – раздраженно произнес Муссолини.

– Меня уверили в том, что на март следующего года назначен восьмой конгресс Коминтерна, на котором он будет распущен.

– Распущен? – у Муссолини вытянулось лицо от удивления. – Но…

– Советский Союз отказался от Мировой революции, поставив перед собой задачу максимального улучшения жизни своих граждан. Это официальная позиция руководства СССР. Поэтому Коминтерн будет распущен как ненужный и провокационный общественный институт.