Михаил Сергеев - «The Coliseum» (Колизей). Часть 1

В смутное время плодятся не только прорицатели и экстрасенсы. Уловив лозунг, неосторожно брошенный неосторожным президентом: «Берите суверенитета сколько хотите!» и ошибочно посчитав его продуманным, а не рожденным, столь знакомым на Руси тяжелым утром, все бросились рвать, делить и учреждать не только партии и банки, но и вполне безобидные союзы, землячества и клубы. Так, кресло наместника старорежимного и, как иным казалось, умирающего писательского братства в провинции, главный город которой к тому же славился исторически фатальной неустроенностью, оказалось вакантным. Впрочем, другие связывали «неустроенность» с губернаторами, кои обустроив себя и замов, обращались к последним с традиционной фразой: «Пожалуй, пора и о людях подумать». На что получали столь же традиционный на Руси ответ: «Думаем, душ по сто на брата хватит». Потому известен город был только байкальским омулем и, в нашем случае, вакантным местом. Борис Семенович подсуетился, и несколько телефонных звонков направили ход истории отделения Союза в нужное ему русло. Ведь не зря в народе говорят: «Свято место пусто не бывает». А рыбу Крамаренко любил до самоотречения. Таким образом, три фактора, сойдясь вместе, и решили его судьбу. Хотя за прошедшие несколько лет эта хитрая дама так и не смогла прийти к заключению: кому повезло больше: месту или его хозяину? Что ж, бывает…

Сам председатель, до сих пор писал небольшие рассказы, и подрабатывал редактированием плодов унылых исканий других Благо желающих украсить легким слогом свои работы всегда предостаточно, независимо от цвета флага над Кремлем.

Однажды Андрей – зять Метелицы и один из подопечных Крамаренко – после фильма «Ворошиловский стрелок» о клятых девяностых, снятого по мотивам повести, которую также редактировал Виктор Викторович, спросил о переживаниях мешающих вносить правки. Тот, немного подумав, ответил: «Знаешь, я стараюсь скользить по тексту разумом, а не эмоциями, оставляя художественный слух незанятым, а это всегда требует усилий, – но, подумав, поправился: – впрочем, не всегда удается, скажу честно. Я ведь, ты, конечно, удивишься… до сих пор жив, – и, хохотнув, развел руками, – вот, помню, роман «Последний мужчина»… перерывы были просто необходимы… н-да. Да ведь иначе у меня не было бы ошибок. А в непогрешимые мне еще рано!» – добавил он и весело рассмеялся.

Таков был человек, в эту секунду стоявший в коридоре второго этажа отделения Союза вместе с тем самым молодым парнем, и его особым интересом к переживаниям. Дружеский тон разговора, как и всё, что делалось во владениях председателя, были лишь мимолетными штрихами, но, которые складываясь и множась, объединяют людей простыми человеческими отношениями. Без подвохов и двусмысленностей, без изгоев и любимчиков, чего так недостает нашим горе-руководителям.

– Как дела, Андрюша? Как диссертация?

– Да закончил, защита в конце месяца.

– Во время летит! Отмучился тезка!

– Какой тезка?

– Ну, ты же терзал Андрея Болконского? Психологизм… там… чего-то?

– А… Вот вы о чем… Так…

Но мысль Крамаренко летела уже дальше:

– Послушай, я прочел первые главы твоего романа, – перебил он. – Ты, кстати, по-прежнему читаешь лекции на факультете?.. – и, не дожидаясь ответа, словно торопя не только свое время, но и время собеседника, председатель по-отечески взял того под руку. – Идем, идем, – указав вглубь коридора, добавил он. – Да, изменилась литература. Технические недоработки автора домысливаются и соединяются умом читателя. Что тридцать лет назад просто оттолкнуло бы. Одним словом, двадцать первый век.

– Недоработки?

– А что же?

– Замысел.

– А как же уважение к читателю? К примеру, куча лишних причастий?

– Неуважение не в «лишнем». И уважение – не в нём. Оно в поступках… а их, читательских, я не знаю.

– Тогда мотив? Недоработок? Ну и замысла? Для чего утруждать тех, кому мы служим?

– Я служу другому. А мотив прост. Как вы сами сказали, все изменилось… и люди. Но одно осталось прежним – личность. И оттого всякий будет домысливать и соединять по-своему, но к цели, тому единственному, что определено автором, придти должен каждый. В том и замысел. А способность его воплотить – есть талант. Читатель не утруждается, а строит… и сам. Заполняет пробелы, участвует.

– Короче, соавтор? Ну, ну, в недостатке амбиций молодежь не упрекнуть. – Виктор Викторович Крамаренко, улыбаясь, посмотрел на собеседника. – То есть, не видя цели, идет к ней с вами рука об руку? А ведь вам-то, батенька, финал известен. Неравноправие какое-то, – он лукаво прищурился.