Андрей Колганов - Жернова истории 3

Интересно, зайдет ли теперешнее правительство в своем давлении на СССР столь же далеко, как консерваторы в моем времени? И как это может сказаться на наших экономических отношениях с Великобританией, особенно на перспективах получения крупных кредитов? Впрочем, пока никаких данных для ответа на эти вопросы у меня не было, и потому их можно было отложить в сторону. Тем более, что более насущных дел хватало, и всем им надо было уделить внимание.

Наиболее срочным из этих дел была подготовка к предстоящему заседанию Военно-промышленного комитета при СТО СССР. Повестка дня была серьезная: организация серийного производства танков и боевых самолетов.

Мне необходимо было присутствовать на этом заседании, как члену коллегии Центрального Военно-промышленного управления СНК СССР. (Господи, и где я еще не член коллегии? В Госстандарте, в Комитете трудовых резервов, да еще и тут до кучи. И это помимо работы в ВСНХ и "подработки" в ОГПУ!). Как меня в начале работы в ВСНХ посадили на дела с военной промышленностью, так с тех пор и кручусь. А вы думали, я на испытания МС-1 из детского любопытства ездил?

Меня несколько насторожило то, что члены РВС СССР – при этом Тухачевский и Уншлихт, отнюдь не бывшие единомышленниками, по данному вопросу выступали чуть ли не в унисон, — не только настаивали на широком развертывании производства МС-1, но и ставили задачу скорейшей постановки в серию "оперативного танка", разрабатываемого сейчас под индексом Т-12. Особенно неприятно было то, что к этой точке зрения присоединился и начальник Военно-технического управления РККА Иннокентий Андреевич Халепский.

"Погодите же", — думаю, ерзая н своем стуле, — "я вам устрою ушат холодной воды!"

Когда мне предоставили слово, начинаю с того, что делаю реверанс в сторону военных:

— Моей задачей не является участие в дискуссии на тему, насколько и в каком количестве нужен РККА танк МС-1, принятый на вооружение под индексом Т-18, и сколь велика потребность в перспективном оперативном танке Т-12, - во всяком случае, не стоит рассуждать на эти темы публично.

— Буду рассуждать как инженер и как производственник. Танк Т-18 – это максимум того, что может сейчас дать наша промышленность. По существу, это лишь некоторая модернизация танка образца мировой войны (чуть не ляпнул – первой). Но даже с такой ограниченной задачей один из наших лучших заводов справился с большим трудом. Танк недостаточно надежен, его преследуют постоянные поломки, у него очень низкий ресурс двигателя и гусениц, — так, душки-военные уже скорчили кислые рожи.

— Так что же, товарищи, представляющие здесь РККА, действительно хотят наводнить войска боевыми машинами, по поводу которых специалистов Орудийно-Арсенального треста будут засыпать жалобами на то, что танк больше ремонтируется, чем ездит? — по рядам военных прокатился шум.

— Что касается более мощного танка, то для него попросту нет подходящих по мощности двигателей. Единственный практический вариант, который просматривается, — приспособить для этого освоенный на заводе "Большевик" авиационный двигатель М-5, в девичестве именовавшийся "Либерти", и разработанный американцами еще во время войны. А ведь ведущие империалистические державы – Великобритания и Франция – как раз сейчас прекратили работы по модернизации старых образцов танков, еще военной поры, и приступили к разработке принципиально новых машин, — тут военные не просто зашумели, но еще и завертели головами. Они что, ищут начальника РУ РККА, чтобы выспросить у него насчет этой новости? Так Яна Берзина здесь нет.

— Что же делать? — задаю вопрос и сам же отвечаю на него. — Прежде всего, не впадать в излишнюю торопливость, не спешить насыщать войска сырыми, по существу, экспериментальными образцами. Впрочем, танк Т-18 способен выполнять реальные боевые задачи, хотя и ограниченно, из-за присущих ему недостатков. Он может быть использован для обучения танкистов применению танков, а пехоты, кавалерии и артиллерии – взаимодействию с танками. Вот с учетом данных обстоятельств и надо решать вопрос объемах производства этих машин, — на этот раз представители РВС СССР не шумели, а поглядывали на меня с заинтересованностью, от которой я, впрочем, не ожидал ничего хорошего.

— Задачи производственников при таких условиях должны заключаться в том, чтобы тщательно изучать зарубежный опыт, осваивать передовые технологии, необходимые для производства боле современных боевых машин, целиком отвечающих современному уровню. В особенности в том, что касается двигателя, — сердца танков и самолетов, — мы пока не в состоянии конкурировать с ведущими державами, и придется приложить немало усилий, чтобы изменить это положение, — ряды производственников реагировали на мое выступление двойственно. С одной стороны, их не могла не привлекать перспектива избавиться от необходимости надрываться, обеспечивая массовое производство столь сложного и трудного в освоении изделия, как танк. С другой, некоторые из них явно связывали с большим государственным заказом по развертыванию производства танков возможность выцыганить всякие плюшки и преференции. — Тем временем, — продолжал я, — войска приобретут опыт эксплоатации (чуть не споткнулся на этом слове, но все же произнес его так, как ныне принято) танков и смогут уточнить свои требования к их тактико-техническим характеристикам.