Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба (СИ)

Стёпка засмеялся:

- Нет, Глыдря, это просто у нас так называют того, кто подсылов ловит. Так что не бойся, никаких заклятий. Да и не умею я заколдовывать. Я же не чародей и не маг. Я просто демон.

Глыдря отшатнулся, сразу поверив. И попробуй не поверить, когда отрок на драконе вон каком сидит и в небо готов улететь.

- А можно мне... - он сглотнул, потом всё же выговорил. - Тронуть его можно?

Вместо ответа Дрэга положил свою голову гоблину на плечо и лизнул в ухо. Глыдря взвизгнул, хотел отшатнуться, но сдержался и осторожно дотронулся до чешуйчатой шеи.

- Тёплый, - прошептал он. - И жаром сухим пышет. Знатный у тебя, Стеслав, дракон.

- Ну ладно, Глыдря, мне пора, - сказал Стёпка. Он наклонился, почти лёг на драконью спину. - И ты это... Ты правильно всё делал. Я тебе точно говорю, что среди весичей есть оркландские подсылы. Я одного вот как тебя видел. Так что своим верить надо, а за чужими всё же приглядывать. Весские маги, они на любую подлость горазды. Ну, бывай. До встречи.

Дракон плавно взлетел, сделал круг над постоялым двором. Стёпка помахал рукой. Сверху фигурки людей казались маленькими. Все стояли с задранными к небу головами. Дракон унёсся вдоль тракта - и всё осталось позади: машущая рукой сияющая Огляда, некрасивый, страшно довольный Глыдря, жутко завидующий ему Щекла, озадаченный хозяин, оторопелые ополченцы и чем-то страшно обрадованный колдун с непривычно просветлённым лицом, глядящий из-под руки вдаль на улетающего удивительного зверя с отроком на спине.

Глава четырнадцатая,

в которой демон освобождает гоблина

Утренний воздух упруго забирался за шиворот, задувал в рукава, холодил ноги. Стёпка сначала терпел, поёживался, прижимался к тёплой спине дракона, в итоге всё-таки застучал зубами и заставил Дрэгу приземлиться прямо на дорогу, совершенно безлюдную в этот ранний час. Достал из котомки плащ, закутался в него и потом придерживал дракона, чтобы тот не летел слишком быстро. Кроме холода пришлось заново привыкать к высоте, преодолевая никуда, как оказалось, не девшуюся боязнь падения. Когда эффектно взлетали с постоялого двора, он, не успев правильно настроиться, опять едва не свалился. Хорошо, что никто этого не заметил, только дракон виновато покосился и лапы плотнее поджал для удобства седока.

Тайга давно пробудилась, солнце светило в спину, становилось теплее. Сначала Стёпка перестал кутаться, потом понемногу избавился от напряжения, выпрямился, незаметно для себя поймал нужную ухватку - и забыл все свои страхи. Теперь он сидел на драконе, как влитой, не прилагая для этого ни малейших усилий. Словно сто лет в седле (вернее, на спине) провёл. Утренняя неуверенность бесследно испарилась. Простор, высота и свобода сделали своё дело. Ну, и гузгай, понятно. Куда ж без него. Жизнь была прекрасна, от нахлынувшего счастья заново захватывало дух. Люди, это не сон! Это всё на самом деле! Невероятный праздник продолжается. Он взаправду летит на драконе, он пронзает небо и пространство, и все преграды и расстояния ему нипочём, и ветер шумит в крыльях, и... и вообще всё так... Всё так здорово! Слов нет, одни эмоции. Сплошной восторг и упоение.

Дорога извивалась меж холмов, мелькнуло небольшое озеро, осталась позади узкая река с неуверенно ползущими через брод повозками. Пролетевшего дракона народ провожал удивлёнными взглядами и отвисшими челюстями. Такого чуда здесь ещё не видели.

Расстояния были просто огромны. Бескрайняя и безбрежная тайга тянулась и тянулась во все стороны. Закатные горы постепенно отступали и уходили назад, а впереди открывались всё новые просторы - и не было им конца. Леса, поля, реки, холмы и вновь леса. Скалы и болота, поймы и сопки. Зелёной волной до горизонта, за горизонт, в волнующую и неведомую даль. И на всю эту неохватную красоту решил наложить свои загребущие руки жадный до чужого великовесский царь. И у него это почти получилось. А не подавится ли он, отхватив такой большой кусок? Впрочем, там, в немагическом мире московские цари захватили же всю Сибирь и не подавились. И теперь на уроках истории об этом рассказывают, как о чём-то героическом и очень правильном. Неужели и здесь так же будет лет через триста?

Честно говоря, сидя на драконьей спине, не было никакого желания забивать себе голову земным проблемами и заботами. Всё, что внизу казалось важным и страшным, сверху представлялось мелким и не стоящим внимания. Подумаешь, царь! Подумаешь, маги-дознаватели! Вы дотянитесь до меня сначала, с драконом моим попробуйте справиться, гузгая моего одолейте, меч у меня отберите, а потом уже и подумаем о том, насколько вы велики и всемогущи. В глубине души Стёпка, конечно, понимал, что на самом деле трудности и неприятности никуда не исчезли и вскоре ему предстоит столкнуться с ними лицом к лицу. Но пока - он летел и ощущал себя вполне счастливым человеком.