Роман Юров - «МиГ» — перехватчик. Чужие крылья

Он кое-как снова занял свое место в строю. Смотреть по сторонам уже категорически не хотелось. Ведущий с перекошенным от злости лицом продолжал свою беззвучную критику. «Влетит от него, как вернусь. Главное, вернуться, — грустно подумал Виктор. — А там пусть». Метрах в ста справа скалился в ухмылке Шишкин. Ну да, он, наверное, тоже так поначалу попадал.

Дальше полет шел ровно, «МиГи» летели под зимними темными облаками, старательно оберегая «чаек». Впрочем, оберегали их Шубин с Игорем. Виктор по сторонам больше не смотрел, сосредоточив все внимание на самолете ведущего. Он не видел, как пятерка «чаек» провалилась ниже влево, строя заход на склон балки. Внизу, среди чахлых кустов, в ломаных зигзагах траншей притаились немцы. «Чайки» вышли из пикирования, и балку заволокло дымом и снежной пылью. Хорошо накрыли, сегодня у немецких артиллеристов день явно не сложился. Из близлежащей посадки в сторону «чаек» потянулись тонкие росчерки трассеров — проснулось вражеское ПВО.

Шубин не повел звено вслед за «чайками», выжидая в стороне. И теперь немедленно пошел в атаку на позиции немецких зенитчиков, сбросив на них бомбы.

Виктор даже не понял, что происходит. Он увидел, что Шубин начал мелко покачивать крыльями — сигнал «Внимание», а затем, с доворота, ушел в пикирование. Виктор тотчас пошел за ним. Внизу вырастала чахлая посадка, рядом темнели какие-то ямки. Внезапно от крыльев ведущего отделились темные капли и стремительно понеслись вниз. Бомбы! Виктор тотчас нажал кнопку бомбосбрасывателя. Самолет слегка «привспух», освободившись от доброго центнера железа и взрывчатки. Выход, новый разворот, и снова пикирование. Теперь ведущий расстреливал что-то на земле из пулеметов. Виктор тоже нажал на гашетки и сразу бросил, увидев, что комэска уже выходит из атаки. Он успел только увидеть, что его трассы ушли куда-то в сторону лесополосы.

Снова начались развороты, змейки и восьмерки над пятеркой штурмовиков. Виктор больше не озирался, сосредоточив все внимание на самолете ведущего, стараясь не упустить ни одного маневра. Получалось плохо, частенько его самолет то проваливался на десяток-другой метров вниз, то поднимался вверх, над звеном. Шубин так же периодически грозил ему кулаком, обещая всяческие кары. Но то ли помогли капитановы угрозы, то ли по еще какой причине, но к концу полета Виктор уже несколько освоился и уже более уверенно держал строй.

Вот и родной аэродром. Самолет тряхнуло при посадке, и он, подпрыгивая на неровностях и гася скорость, покатился. Неподалеку от стоянки Виктор притормозил, и на крыло, весьма ловко для своей комплекции, запрыгнул Семен Павлович. Дальше он ехал медленно, подчиняясь командам с крыла. Вот и капонир. Торможение, выключить мотор, и все. Он вернулся. Живой и здоровый. Война показалась ему какой-то странной…

Виктор вылез из кабины, бросил парашют на крыло и пошел вокруг самолета, разминая ноги по мокрому, непротоптанному снегу. Пока он летал, немного потеплело.

— Как слетали-то? Много фашистов убил? — спросил Палыч. Он уже залез под крыло и что-то рассматривал.

— Да нормально. Машина-зверь! Все работало хорошо, замечаний к технике нет.

— Хорошо… а дырка в крыле откуда?

— Где? — Действительно, в левом крыле, ближе к законцовке, была небольшая сквозная дырочка. — Блин. — Виктор расстроился. — Такая маленькая. А я даже не почувствовал ничего. Да и вроде как не стреляли по мне…

— Ладно, это я сейчас залатаю. Тут работы минут на десять. А ты там аккуратней. — Семен Павлович пригладил прокуренные усы. — Не привози больше. А то такая маленькая, а таких дел наделать может. На этой машине раньше Саша летал, Литвинов. Так вот ему, тоже при штурмовке, в ногу пуля попала. Ага… аккурат в пятку вошла. Дырочка в кабине была точно такая же, маленькая. Ну, он сел, только вот врачи в госпитале ему ступню-то и отрезали.

— Вот спасибо, Семен Павлович, умеете вы настроение поднять.

— Саблин! — У соседнего капонира, дымя самокрутками, уже стояли Шубин с Шишкиным. — Дуй сюда.

— Товарищ капитан, задание выполнено. Разрешите получить замечания?

— Ты чего, летун? Ты чего творишь тута? — Негромко, чтобы не слышали обступившие его семерку механики, начал он. — У тебя ручка управления, а не хер, так чего ты ее дрочишь… Ты чего прыгал вверх вниз, как заяц в цирке? Чему тебя учили?

— Виноват, товарищ капитан. Волновался.

— Волновался тута он! Смотри мне, Саблин! Ты же, мля, не крестьянин из пополнения, раньше неплохо летал. Еще раз такое повторится — дам рапорт, чтоб тута в пехоту тебя на хер списали.