Олег Здрав - Колхоз – дело добровольное

Причем мировоззрение советских граждан исказилось до такой степени, что многие реальные социальные блага, немыслимые для большинства других стран мира, стали считаться само собой разумеющимися, и поэтому малоценными и не существенными.

Подумаешь, бесплатное жилье! Не дом отдельный, всего лишь хрущевка. И никто не принимает во внимание, что из-за климатических особенностей такая бетонная коробка стоит чуть ли не дороже американского коттеджа из фанеры и гипсокартона.

Квартплата – всего 0.1 % от зарплаты. У Советского Союза газа и нефти навалом – ничего удивительного. Тот факт, что нефть и газ обычно где-то там далеко в Сибири на глубине нескольких километров и их ещё надо добыть, переработать, превратить в тепло и электричество никого не смущает. Эка мелочь, разве можно это сравнить с возможностью выбрать три пары джинсов или доступностью колбасы?

Бесплатное среднее и высшее образование? Кто сейчас оценит всю прелесть этой благословенной халявы? Студенты бюджетных отделений двадцать первого века могли бы просветить, но их пока ещё нет в этой реальности.

Гарантированное трудоустройство и отсутствие безработицы? Попробуйте объяснить советскому сантехнику, что на работе пить нельзя – узнаете много нового и интересного. И кран на кухне самостоятельно менять будете – благо мужики здесь к этому делу привычные.

Инфляция? Это у капиталистов какая-то хрень, зачем нам об этом знать. Доллар – шестьдесят две копейки. И не важно, что у валютчиков он в пять раз дороже, советский человек этим не интересуется. Где мы, а где экономика. Оно нам надо?

Бесплатная медицина – само собой подразумевается. Бассейны, спорткомплексы, дома культуры, кружки и «Юные техники».

Такое ощущение, что все эти блага советский человек воспринимает, как дары природы – все оно само собой появляется, и поэтому заслугой государства не считается. Поэтому и цена всем этим благам, доставшимся бесплатно – в понимании обычного гражданина – околонулевая.

Впрочем, все это общие рассуждения, не способные ни помочь, ни оправдаться в данной ситуации.

— Не понимаю о чем вы, Николай Иванович.

— Ваньку не валяй, все прекрасно понимаешь. Направление в военное училище, тем более, в пограничное, никак не может быть пройти мимо руководства школы. А у нас даже характеристику никто не запрашивал, — можно подумать, что я этого не знал. Импровизация редко до добра доводит.

Спорить не вижу смысла, в рукаве у директора куча козырей – на самом деле характеристику не запрашивают, а получают из рук директора школы, при этом его ещё и опрашивают об ученике согласно установленной методичке – кадровый отдел не зря хлеб ест. Исходя из этого понятна реакция моего школьного начальника – такого просто не может и, главное, не должно быть.

— Виноват. Немного приукрасил, — изображаю искреннее покаяние, судя по ответной реакции – не очень убедительно.

— Немного – это как? Объясни толком, было направление в училище или нет? Не мог же ты придумать эту историю на пустом месте? Или мог?

— Все – чистая правда, зря обижаете недоверием. Вот только комсомольского направления пока ещё нет, но оно обязательно будет.

— Ничего не понимаю!? Если райком комсомола не в курсе, в школе знать никто не знает, то каким образом ты собрался поступать в пограничное училище?

— Я же не знал, что существует определенный порядок. Поэтому просто взял по адресу: улица Свердлова, дом 62, остановка «Дом Союзов».

Николай Иванович схватился за голову.

— Морозов ты… ты… каким… чем думал?! Откуда вообще такое желание?

— Фильм «Семнадцать мгновений весны» повлиял. Хочу разведчиком стать.

— Ладно, это понятно. Что тебе ответили?

— Сказали, что инициативников не берут. Ну, тех, кто сам просится. Но если проявлю себя должным образом, то они могут поддержать мой выбор. Правда, для этого придется постараться.

Директор уже немного отошел от шока и тут же заметил несостыковку.

— Почему училище связи, если ты героем-разведчиком решил стать?

— К сожалению, в разведку меня не возьмут. Товарищ капитан честно об этом предупредил – он до этого полчаса расспрашивал о моих увлечениях и склонностях. Как узнал, что на олимпиаде по математике в пятом классе участвовал, сразу порекомендовал, что лучше на технические специальности идти. Ещё оказывается, разведчик обязательно должен любить ходить в театр – я же там десять лет не был.

— Не морочь мне голову театром, — не выдержал троллинга школьный директор. — Чем дело закончилось?