Виталий Полищук - И на этом все… Монасюк А. В. – Из хроник жизни – невероятной и многообразной

– Анатолий Васильевич, бога ради! – он замахал руками. – Нам только не хватало т а к о г о уголовного дела! Ну, зачем вам это? Пострадает ведь и имя вашей супруги, да и в положении ведь она – нужна ли ей такая нервотрепка?

– Ну, хорошо. Но скажите ректору института, что если я узнаю, что мою жену хоть как-то в чем-то ущемляют…

– Не беспокойтесь! Я прослежу за этим. Так вы не знаете, – тут он прыснул от смеха, – кто подбил глаз товарищу Ваалу?

– Нет! – отрезал я. – И никакой он не товарищ!

Много лет спустя Веселов, Селезенкин и Стариков признаются мне, что они, когда я на другой день рассказал в отделе ребятам о приставании доцента Ваала к Варе, в этот же день встретили сексуально озабоченного доцента возле мединститута и предложили ему немедленно увольняться «на хер» и «мотать»из города.

– Я тебе за Варьку Монасюк жопу порву в лоскуты! – проревел Стариков и «дал» доценту в глаз…

А многочисленные звонки в крайком были от родителей и других родственников наших с Юлькой товарищей по ансамблю «Белые крылья»… Которых обзвонила Юлька. И поднявшая тем самым бучу на весь город!

Вечером после всего этого мы лежали в постели, донельзя уставшие, и уже засыпали. И тут Варька, тесно прижавшись ко мне, пробормотала:

– Толюсик, я тебя так люблю… Так люблю…

Я прижал ее к себе и стал тихонько шептать ей на ухо:

– Ласточка ты моя любимая, сказка моя белокурая, радость моя светлая…

– Ты меня возбуждаешь… – тут же зашевелилась и зашептала Варя, но я ей тихонько сказал:

– Да ты просто спи…

– Я не могу… – и она крепко обняла меня и забросила на меня ногу.

– Нельзя быть такой сексуальной…

– С тобой – только такой и нужно…

– Тогда возбуди меня! – и я принялся с интересом ожидать, что придумает моя женушка.

Варька соскочила с постели, встала перед кроватью, подняв сомкнутые в замок руки над головой.

Беременность еще не повлияла на ее фигуру, и я с нескрываемым удовольствием смотрел на свою любимую женщину.

Она, конечно, сознавала это. Неожиданно она вдруг тихонько запела:

– «Он так и не узнает, кто ей открыл букварь,

С кем спит и с кем гуляет – Варя-Варь, Варя-Варя, Варь»!

И, взвизгнув, бросилась на меня, крича: «Я наверху! Я-на-вер-ху!»

А потом шептала мне: «Я так тебя люблю… Спасибо тебе, мой родной… Ты только никогда не оставляй меня… Не бросай меня, Толичка…»

А я шептал в ответ: «Никогда не брошу… Ну, что ты, глупая…

А про себя думал: «Лишь бы ты меня однажды не бросила, Варюша…»

Так разрешилась эта серьезнейшая наша проблема, и так проявили в то время себя в этой ситуации все наши друзья.

1982—1992 гг.

После 1982 года я некоторое время работал юрисконсультом небольшого предприятия – канифольно-терпентинного завода. Завод этот перерабатывал живицу – сок хвойных деревьев, получая скипидар, а также сырье для лаков и прочее.

Работы у меня было немного – завод этого профиля был единственным в городе. Проблемы возникали чаще всего в связи со срывами поставок сырья – добывать живицу было непросто.

Но с этим я справлялся.

Зарплата у меня был 140 рублей в месяц, правда, завод почти всегда перевыполнял план и мы получали премии. И тем не менее основную тяжесть по зарабатыванию денег в семью в то время несла на себе Варюша.

Она не только занималась практической работой в психиатрической клинике и преподавала в мединституте (ее, кстати, теперь очень уважал ректор института профессор Вартаган), но и работала над докторской диссертаций. Тему не назову: в медицине вообще терминология сплошь и рядом невразумительная, а уж в психиатрии…

Защищала диссертацию она в Москве, на Ученом Совете 2-го медицинского института, и после защиты прямо на традиционном банкете получила предложение перебраться в Москву и возглавить кафедру «во Втором меде».

Варя обещала подумать. В тот момент нашей Маше было пятнадцать, а Мише – чуть больше пяти лет. И вот с Мишкой сидели по очереди я, Маша, Юлька и тетя Ира – сестра Вариного папы.

Мне все нравилось в то время в нашей семье и в нашей квартире.

У нас было всегда идеально чисто, в доме царила тишина. Наши дети знали общезаведенный порядок и играли между собой тоже тихо.

Нет, но если заявлялась к нам в гости профессор Чудновская – тогда все летело кувырком, начинались визги, возгласы с одной стороны – и сюсюканье с другой. И скажу честно – я пресечь это безобразие сам был не в силах. Ну, а Варя – она это делала с легкостью, и наводила «железной рукой» порядок безжалостно.