Елена Сидоренко - (Не)люди (СИ)

Оз нахмурился и шумно выдохнул, вызвав вопросительный взгляд Ари. Машину опять подбросило на кочке.

— Терпи. Ничего не поделать: здесь нет дороги, а свет включить мы не можем, — пробормотал старик, неверно истолковав выражение его лица, и Оз поспешил отогнать ненужные мысли. С Дарьей он разберется потом. Или не разберется и уедет — как знать, все равно когда-нибудь вернется. Обязательно вернется. А сейчас у него совсем другая задача. Не разбиться по пути до Юсты, где они должны встретить Пятую с Дариной.

Миновав лес и несколько разрушенных домов, они увидели фургон, уже ждавший их возле того самого входа в бункер, который использовали клоны Дека. Дарина и дроид стояли возле машины поодаль друг от друга и молчали. За семнадцать дней они уже все сказали, что могли и хотели. Поэтому, когда все вышли из трейлера, они молча пошли к своим. Эмма-05 приблизилась к раскинувшему руки Озу и наклонила голову.

— Что это с тобой?

— Стараюсь не совершать опрометчивых поступков, — сипло ответил парень, изо всех сил сдерживая слезы радости. Эмма изобразила вздох и старательно закатила глаза. Со скрипом. А потом немного неуклюже, будто не умела этого делать, обняла Оза.

— Я скучала.

— Я тоже. И боялся за вас.

— Ты не злишься, что мы ничего не сказали? Я ожидала немного другого приветствия.

— Злился, — буркнул Оз и наклонился, потершись щекой по теплой груди Эммы-05, — но теперь не злюсь. Мы договорились с Вега. И я уже даже звонил домой. И… — он не договорил. Замолчал, напоровшись на светящиеся глаза Эммы, которая, чуть склонив голову набок, рассматривала его лицо. А потом снова уткнулся в ее грудь, понимая, что она и сама все узнает, как только приблизится к трейлеру и подключится к общему блоку памяти.

Он так сильно соскучился по теплу родных Эмм, что глаза щипали слезы. И когда Пятая запросила всю информацию с его датчиков, Оз не стал противиться — открыл полный доступ. Так они чувствовали друг друга.

— Быстрее! Дома поговорите! — донесся до ушей голос то ли Дарины, то ли Дианы, и они отлипли друг от друга. Оз смущенно полез на свое место, благодаря женщину за проделанную работу на восточном языке, Эмма пропустила Ари и села с краю, спрятавшись за высоким передним сидением. Им еще о многом предстояло поговорить, но Оз сдерживался. Он пообещал, что не будет больше делать опрометчивых поступков. Он пообещал, что будет терпеливым. У них с Эммой будет чертовски много времени по пути домой.

Они возвращались тем же маршрутом. Оставили машину возле охотничьего домика и разделились: Диана ушла в свой дом, а Дарина вновь заняла положенное ей место. Путь назад показался Озу гораздо короче и совсем не страшным — глаза привыкли к темноте, а вместо выключенных на территории города фонариков путь ему освещали приглушенные до предела светодиоды глаз Пятой. Камни больше не хрустели под ногами, тишина не давила на уши. Оз слышал свое дыхание, работу Эммы и ворчание Ари, который еще в машине начал жалеть, что ввязался в эту авантюру в своем возрасте. Пятая и Дарина подхватили старика под руки и ускорили шаг, идеально подстраиваясь друг под друга. Озу оставалось только ковылять следом и удивляться происходящему.

— Мама! — Дарья бросилась на шею Дарины, едва за ними закрылась дверь, и расплакалась. Женщина устало, но облегчено рассмеялась, сползая спиной по косяку и обнимая дочь. Они тихо о чем-то говорили, и Эмма-01 не переводила слов девочки. Эмма-05, расшнуровав ботинки, прошла на кухню и вскоре вернулась, протянув Дарине неаккуратный бутерброд: толстый кусок хлеба и два куска мяса снизу и сверху. Женщина рассмеялась, но приняла еду и вгрызлась в нее так жадно, что Оз проглотил все вопросы. Она точно «оценила» его консервы за семнадцать дней.

Остаток ночи прошел тихо, но на нервах: утром Оз должен был с Пятой пойти к Вега. Никто не спал. Парень, у которого сна не было ни в одном глазу, не отпускал Пятую: та до важной встречи решила разгрузить систему и подключилась в общему блоку, перенося туда данные своего маленького самостоятельного путешествия. Уснувшая Дарья даже во сне не отпускала уставшую и счастливую мать. Ари сидел поодаль и волновался, раздражающе топая ногой и кряхтя. Они ни о чем не говорили, просто ждали и одновременно пытались оттянуть момент начала нового дня. Последнего дня Оза в этом городе.

Как только за окном забрезжил рассвет, Они с Эммой и Ари, не сговариваясь, поднялись со своих мест. Оз подошел к Дарине и, крепко пожав ей руку, от сердца поблагодарил за все, а потом наклонился к уснувшей в кресле Дарье и, прикоснувшись губами ко лбу, прошептал: