Владимир Поселягин - Крыс-1.

Где-то через три километра мы выехали на трассу, и стало заметно легче, когда впереди показался пост у неизвестного села, я даже вздохнул с облегчением. Подъехав к нему и припарковавшись, я зычно крикнул бойцу, что направлялся ко мне с намереньем проверить документы.

- Командира ко мне, быстро!

Командир поста подошёл почти сразу и моментально въехал в ситуацию. Он выделил мне бойца для сопровождения, связался с особым отделом фронта, предупредив их о нашем появлении, и я с бойцом, он сел ко мне в кабину, стронув машину, повёл её дальше. Не знаю, видимо госпиталь находился где-то неподалёку, потому как бак был почти пуст, поэтому на посту нас ещё и заправили. Через час мы были на месте, нас уже ждали, и как только машина встала, лже-старшину вытащили из кузова, водилу и девушку не так грубо, и повели в здание, где размещался особый отдел, штаб фронта находился рядом, через три здания. Ну а мы с сержантом и его напарником, на словах всё объяснив дежурному, что принял задержанных, это чтобы те разобрались и поняли как вести следствие, сели в одном из кабинетов писать рапорты о задержании. Ох и писанины меня ждало.

Правда меня почти сразу вызвали, как оказалось совещание закончилось, и подошёл заместитель начальника особого отдела Юго-Западного фронта майор госбезопасности Харламов. Сам начальник находился в Москве, вызвали три дня назад. Я вышел на улицу, в сопровождении дежурного, и когда ему доложили, отбил три шага и доложился что прибыл на новое место службы, ну и как случайно выявил врага в нашей форме.

Как только я закончил доклад, послышался шум разбитого стекла и в вихре стёкол с третьего этажа на брусчатку улицы этого городка рухнул лже-старшина. Даже я понял по тому, как он упал, что всё, не жилец. Гнетущую тишину, нарушил мой возглас:

- М-да, а я думал, тут профессионалы работают.

- Это что, оскорбление? – резко повернулся ко мне майор Харламов.

Видимо он тоже понял, что ниточка оборвалась, виноват в этом явно кто-то из его сотрудников и сейчас он пребывал в раздражении, а тут такой удобный повод сорвать своё недовольство на новеньком молодом сотруднике, что не может держать язык за зубами. Ну, на такую реакцию я и рассчитывал.

- Я бы сказал констатация факта. С другой стороны, вполне возможно это заметание следов, кто-то избавился от свидетеля.

- Что вы несёте, сержант?! – резко спросил тот. – Как вы посмели даже подумать о таком?

- Вот я как раз и посмел. Напомню, что я следователь, учился на это, практику сдавал, и вбитые в меня знания и умения буквально вопят, что тут что-то не чисто. Я вас не знаю, что тут происходит тоже, и на основании увиденного могу предположить, что у вас тут рассадник врагов, если сотрудники особого отдела фронта в нём спокойно и легко избавляются от свидетелей, что их могут выдать. Где я не прав?

Неожиданно Харламов рассмеялся и, покачав головой, спросил у вылетевшего из дверей одного из сотрудников в звании старшего лейтенанта. Дежурный тоже убежал внутрь, как и часть командиров, никто пока не вернулся, кроме этой первой ласточки:

- Что там, Воронков?

- Первичный допрос собирался провести старший лейтенант госбезопасности Харламов. По-видимому, он решил это сделать в одиночку, товарищ майор госбезопасности. Его обнаружили в своём кабинете без сознания, сломаны челюсть, нос, зубы выбиты. Что произошло, точно сказать не могу, но думаю, немец ударил его и воспользовался окном. Руки-то сзади связаны, ноги только свободны, ими и работал и, разбежавшись, выпрыгнул в окно. По словам конвоира, что стоял за дверями, он услышал звук удара, после чего звон разбитого стекла, забежав, обнаружил одного следователя на полу и разбитое окно. Это всё.

- Разберитесь с этим, - поморщившись, как будто съел лимона, приказал Харламов. Судя по тому, как тот воспринял доклад, подставившийся следователь ему какой-то родственник. Да и фамилия на это намекала. – Что там с остальными задержанными?

- Пока ведётся опрос.

- Допросите их, по максимуму.

- Есть, - козырнул тот же старлей и направился ко входу.

Харламова отвлекли, поэтому я шмыгнул в дверь. То что мне ситуация в особом отделе фронта не нравилась, значит ничего не сказать. Воняло от неё изрядно, вот что я скажу. Подойдя к дежурному, тот был на месте и отвечал на звонки, я спросил у него:

- Товарищ лейтенант госбезопасности, вы этих двоих знаете?

- Обращайся ко мне по армейским званиям, у нас так принято, вот к старшему комсоставу, уже как положено… А насчёт девушки и водителя скажу так, его самого я не знаю, а фельдшер уже месяца три как в госпитале работает. Я как раз три месяца назад словил осколок бомбы в кисть руки, мелкий, но засел крепко, так она мне его вытаскивала. Хорошая девушка и медик неплохой, рана быстро зажила.