Владимир Поселягин - Крыс-1.

- Это хорошо, - согласно кивнул сержант и добавил. - Тут до штаба фронта километров тридцать осталось, можем даже сегодня добраться.

- Было бы неплохо, - откликнулся я, продолжая осматривать холм. – Кстати, на холме раньше деревня была, остатки печных труб виднеются, похоже там линия обороны когда-то проходила, это-то и смело её с лица земли. Да и танки стоят так, как будто атакуют холм. Предположу, что именно немцы оборонялись, а наши атаковали.

- Почему?

- Все четыре танка наши, «кавэ», два «двадцать шестых» и хрень какая-то водоплавающая… М-да, деревни считай нет.

- Тут много таких деревень, - вздохнул сержант. – Из-за этого местное население к нам достаточно враждебно относится, и я их, честно говоря, понимаю.

- Чего так? - с интересом спросил я, спустившись вниз и подготавливая мешки, свой основной сидор я за спину убрал, другой, с продовольствием, собрался нести в руках, а сейчас пока была возможность, используя пример напарника сержанта, стал найденной щепкой счищать грязь с сапогов.

- Да был тут один приказ, когда немцы к столице рвались, - с неохотой сказал Сергей и мы, группой стараясь двигаться шустрее, направились к застрявшей машине.

Пока шли сержант, и пояснил, что до начала московской битвы вышел приказ ВГК за номером - 428, предписывавший лишить « германскую армию возможности располагаться в сёлах и городах. Выгнать немецких захватчиков из всех населённых пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и тёплых убежищ и заставить мёрзнуть под открытым небом ». С каковой целью « разрушать и сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог ».

В общем, около двух тысяч комсомольцев-добровольцев, обозванных диверсионными группами, были высажены или оставлены в немецком тылу и принялись жечь хаты, чтобы немцам не где было греться. Об этом командование конечно подумало, но вот о жителях, которые жили в этих сёлах, городах и других населённых пунктах подумать как-то не удосуживалось. Хаты и дома горели, что уж тут говорить, но и сами жители встали на защиту своих хат, у многих ведь дети были, так что никакую помощь эти «партизаны», которые буквально ни в чём выгоняли людей на лютый мороз, обрекая их на мучительную смерть, естественно не получали. Более того, местное население, сами искали и сдавали «партизан» немцам. Причём я лично считал, что правильно делали, приказ идиотский, был бы местным жителем, сам бы на охоту вышел на таких горе «диверсантов», главное чтобы моё имущество не пострадало, а там трава не расти. Ну куркуль я куркуль, что моё никому не отдам и тронуть не дам. Характер такой, хозяйственный, не изменишь уже теперь.

Сергей был в расстрельной команде, тут ведь следствие шло, когда эти земли освободили, быстро выясняли, кто сдавал «партизан» немцам, так что несколько сотен расстрелянных по приговорам суда, несколько тысяч пошло по этапу, было много женщин, что спасали своих детей и хаты от сожжения. В общем, мрак, и Сергей об этом явно не хотел вспоминать. До сих пор местные к нам относились враждебно, не могли простить тот идиотский приказ, понимают, что он был отдан скорее от отчаянья, но не простили. Сам я практику в другом месте проходил, хотя тоже считалось, что участвовал в Московской битве и ничего подобного у нас там не было, хотя о чём-то подобном, точнее о приказе, я слышал.

- Слушай, а не из-за этого погибла Зоя Космодемьянская? Я про неё в газетах читал? Вроде она первая женщина, награждённая Золотой Звездой?

- Ты тут про неё не вспоминай, заплюют. В чём-то я местных понимаю, ситуация неприятная, но и нас понять можно. Война идёт не на жизнь, а на смерть.

- Это да, - согласился я.

Пока мы общались и тот информировал меня о деяниях прошлого, мы прошли большую часть пути, обойдя холм, фиг его знает, есть там мины или нет, и вышли на дорогу. Снова почистив сапоги от грязи, уверенно зашагали к машине. Судя по тому, как она накренилась, застряла «полуторка» капитально.

- Юр, выдерни доски из борта того разбитого «ЗИСа», - указал я на грузовик лежавший на боку в стороне от дороги. – Будет что подложить под колёса.

- Понял, понял товарищ младший сержант госбезопасности, сделаем, - кивнул тот и рванул к разбитой машине, ну а мы, не сбавляя шага, направились дальше.

- О, так там баба, - насторожился сержант и подобрался как кот. Хм, похоже, он ещё тот ходок.

- Не баба, а девушка в форме, - поправил я его и присмотрелся к трём людям, что стояли у машины. - Не разгляжу петлиц, но судя по шевронам, из среднего командного состава, похоже, военфельдшер. Могу поспорить машина из медсанбата.