Максим Далин - Запах разума

В общем, мне показалось похоже на зверинец и на лабораторию.

Пока я глазел по сторонам, Серёга вскрикнул:

— Ох, ёлки! — чуть меня в стену не впечатал, в грибы прямо.

— Ты чего? — говорю.

А Серёга:

— Из этого белого оса вылезла, ёлки! — глаза у Серёги расширились, и лицо было такое, будто его мутит.

Я посмотрел на Нгилана — и увидел, как вылезает вторая оса. Серёга был прав: она появилась из белого пуха у Нгилана на животе, здоровенная, сантиметра полтора в длину, бурая в золотистую полоску. А вторая такая же уже ползала по его рукам. А сам Нгилан в это время принюхивался к Артику, вид у которого был до полусмерти замученный.

Я обернулся к Цвику. Цвик показал мне глазами на Серёгу и сказал тихонько:

— Дзениз, Нгилан видзин мин. Видзин, — и поднёс ладошку к моему носу.

А от его пальцев запахло как-то сладко и нежно, то ли пудрой, то ли ванилью. И до меня начало доходить. Тот, серый, пахнул резко — мы ему не очень-то нравились. А Цвик пытался меня успокоить вкусным запахом.

— Видзин? — говорю — Видзин — хорошо. Всё в порядке, да? Гзи?

Я потёр его палец своим и ему же дал понюхать. И он рассмеялся. Почти как человек, очень похоже. И сказал Нгилану, чтобы и его рассмешить, но Нгилан был занят с осами и обнюхивал Артика.

Артик мне сказал:

— Денис, ты понимаешь что-нибудь? — и снова закашлялся. И Нгилан взял его за плечо и нажал, чтобы он сел в кресло. Артик сел — и кресло подалось. Оно было мягкое, хоть и казалось стеклянным. На самом деле — не стекло.

— Я понимаю, что всё хорошо, — говорю. — Или будет хорошо. Что тут непонятно-то? Они думают, как тебе помочь.

И тут оса взлетела с руки Нгилана и села на руку Артика. И Артик на неё уставился, держа руку на весу — я видел, как ему хочется согнать насекомую, он еле сдерживался. Витя сказал, как про себя:

— А я ведь видел такую на берегу. Прихлопнул. Вокруг меня кружилась…

В его голосе была какая-то такая интонация… где-то между страхом, отвращением и проблесками понимания, только не знаю, что именно он начинал понимать.

А Серёга сказал:

— Во жопа, ёлки…

Нгилан Артика тронул пальцами за щёку, как Цвик — меня. Я уже это знал, это он показывал осе, что Артик — свой, как собачонке.

— Всё хорошо, — сказал я совершенно уверенно. — Не бойся.

И тут оса его укусила. Артик дёрнулся от неожиданности и хотел её прихлопнуть, но Нгилан схватил его за руку и приказал:

— Хен! — и на один момент выдал резкий запах, как чесночный, но тут же запах и пропал.

Я перевёл тут же:

— Нельзя! Не трогай!

Артик, который даже кашлять перестал, как-то криво усмехнулся:

— Больно…

И Серёга дёрнулся вперёд, но Витя его остановил. Что-то очень чудное было во всём этом действе. Неправильное.

Оса укусила не так, как жалят осы. Осы жалят сзади, у них высовывается жало из хвоста. А эта именно укусила зубами, или как это называется у ос: впереди у неё из головы росли такие кривые клыки, ими она проколола Артику кожу и подцепила на них капельку крови. И взлетела.

Мы все за ней проследили, как она села на Нгилана и пропала у него в белом пуху. Реально залезла в него. Полная чертовщина какая-то.

Нгилан вынул из сосуда с чем-то прозрачным тоненькую стеклянную палочку — и смазал крохотную ранку у Артика на тыльной стороне ладони. И положил палочку на стол.

Артик усмехнулся заметнее, поднял глаза на Нгилана и ему сказал:

— Щиплет. Это — дезинфекция? Или — что вы делаете?

Нгилан кивнул ему, и сказал, как с детьми разговаривают:

— Видзин, скоу мин, — мягко и успокаивающим тоном.

И от него запахло ванилькой. Чуть-чуть не так, как от Цвика, но похоже. Мне стало смешно.

— Говорит, что всё будет хорошо, — перевёл я. Я потихоньку начал себя чувствовать, как переводчик. Я мало что понимал, если честно, но чувствовал, что не будет нам тут ничего плохого.

Нгилан тем временем сделал такой знак рукой для Артика, который мог значить только «посиди пока» — и посмотрел на Серёгу. Серёга сделал шаг назад.

— Слышь, Динь, — сказал он мне, глядя на Нгилана, как на дикого зверя, который уже подкрадывается, — скажи этому ушастому, что нефиг мной своих ос кормить. А то по кумполу огребёт.

— Да не рвись ты, Калюжный! — сказал Витя тихо и раздражённо. — Без тебя ему ос кормить было нечем… Видишь, изучает нас. И тебя, дубину с дубиной.

— Нефиг меня изучать, — сказал Серёга хрипло. И я понял, что ему страшно, гадко и хочется свалить отсюда как можно дальше — еле в руках себя держит.