Ма. Лернер - Страна Беловодье

– На сотрясение мозга смахивает, – «умно» доложил Данила. – А полечить себя не можешь?

– Нет. Других.

– Тогда пойдем к костру, – протягивая руку, предложил, откладывая на будущее дополнительный кирпичик знаний.

Сам себя вытащить не способен. Так обычно и случается, не зря есть поговорка «сапожник без сапог», и наверное, это справедливо. Любая сила должна иметь ограничения, иначе человек вознесется в своих представлениях над остальными людьми. Власть без границ портит характер, говорил когда-то отец, объясняя про выборность тысяцкого и старост в деревнях.

– Из тебя выйдет хороший маг жизни, – сказал Земилав, с трудом поднявшись и опершись на плечо парня. – Я бы не смог.

– Что? – поразился неожиданному заявлению. – Ты знаешь?

– Близко.

На таком расстоянии ему не составило труда учуять происшествие даже в не лучшем состоянии, перевел в очередной раз недосказанное для себя Данила.

– Какая жизнь. Я же убил его!

– Познав смерть, учишься жить.

Это какая-то неуместная философия, с тоской подумал Данила. Мне бы чего попроще.

– Исцеление… зависит… от… дозы… лекарства, – видимо, поняв, что требуется бо́льшая ясность, сказал волхв. Говорить ему было тяжело, после каждого слова пауза. – Смерть… тоже. Все… от… дарующего…

– И как я могу научиться контролировать?

– Не сейчас, – пробурчал Земислав, вторично отрыгивая уже какие-то ерундовые остатки, еще сохранившиеся в желудке, и без сил после этого ложась у погасшего окончательно костра.

Пришлось вновь развести огонь, подсунуть ему под голову первый попавшийся трофейный мешок, благо на ощупь ничего жесткого. Подробная беседа действительно не ко времени, но он фактически согласился, и это удачно. Повторение такого откровенно пугало. Мало ли почему и на кого разозлишься. Иногда пустяк, потом отойдешь, а человек уже покойник, и родичи готовы прикончить. Мертвых даже святые не поднимали, иначе непременно упомянули бы такое в Житиях. Оно и понятно: что подвластно богу, человеку не под силу.

Присев на корточки рядом с уже очнувшимся бандитом, внимательно осмотрел его. Ну попытка развязаться не удивительна. Сам бы попробовал в подобной ситуации.

– Полагаю, тебе есть что рассказать.

– Кто вы? Почему напали? – лихорадочно блестя глазами, выпалил раненый. – Разве мы с вами ссорились, чтобы убивать без предупреждения?

– Ты еще не понял? – удивился Данила. – За все приходится платить. За кровь – обязательно.

За спиной послышались неловкие шаги, и он обернулся. Очень не хотелось словить по башке от чересчур живучего врага. Оказалось, Отто ковыляет, перекошенный на один бок, и держит при этом меч.

– Ты можешь молчать, но тогда вот он, – показал за спину, – примется резать тебя на куски за своих родичей. Ему все одно, кто вы и откуда, главное – успеть сделать строганину, пока копыта не откинул.

– Вы же все равно убьете!

– Могу сразу и чисто. Если правду скажешь. А могу отойти в сторону и подождать, пока тебя на ремни резать станет.

– Пятками в костер лучше всего, – сказал хрипло гот из-за спины. Он не подыгрывал, всерьез. – Дольше орать станет.

– А скажу, – поспешно потребовал пленный, – сразу убьешь?

– Слово, что смерть будет быстрой, – подтвердил Данила. Здесь в обещании имелась маленькая юридическая тонкость, но пока она роли не играла.

– Смотри, слово дал.

– Ты мне тоже кое-что обещал, – возмутился Отто.

– Он умрет, но зачем бессмысленная жестокость?

– А они как себя вели?!

– Они нелюди, и место им в аду, а мы люди. Я ведь его вспомнил: он из поселка, где волок проходит.

– Так зачем он нам вообще потребен? Голову показать аутенту – и вся недолга.

Это старейшине, что ли, или князю? Вроде нет у готов рюриковской крови в начальниках. Из своих выдвигают, словенских родовитых не слушают. Ну не суть, потом разберемся.

– И? – повернулся вновь к бандиту. – Я жду.

– Евсей сказал…

– Это который?

– Ну тот, чей меч у него, – во взгляде на стоящего Отто мелькнула опаска.

– Продолжай.

– Кочкарь видел у мужика, что у кратера живет, камни ценные.

Отто охнул за спиной. Похоже, эти веселые ребята погуляли от всей широкой души, и не одна его семья пострадала.

– Ушкуй до зимы не вернулся…

Ага. Кажется, кормщик плохо кончил, как и предупреждал Баюн. Даже в одиночку давно бы дошел по реке назад. Что же там все-таки случилось? Лучше не выяснять. Ну их, духов бессмертных с сомнительными наградами. Одного более чем остаточно.