Александр Казимиров - Забулдыжная жизнь

Парк остался за спиной. Впереди тянулось накатанное до глянца шоссе. Рита так увлеклась игрой, что не заметила летящий навстречу автомобиль. Ревзин растерянно смотрел на ее акробатические кульбиты, которым позавидовал бы любой циркач. Когда он подбежал, Рита лежала в неестественной позе. Ревзин упал на колени, взял ее за руку. Рита виновато улыбнулась и надула кровавый пузырь. Тот лопнул, превратившись в багровый ручеек.

Мужик с испуганной физиономией вывалился из машины. «Бог ты мой, ну откуда она взялась?» — причитал он, задыхаясь и тряся брылами. Пшикнув в рот из ингалятора, полез в карман. Отыскал телефон и вызвал скорую помощь.

Рохлин еще копошился со старушкой, стараясь придать ее лицу благородные черты. Обернувшись на шаги, он увидел Ревзина и вопросительно вздернул мохнатые брови. Два медбрата вкатили Риту. Смерть стерла улыбку и набросила на заострившееся лицо вуаль безразличия. Рохлин оставил старуху в покое и стянул резиновые перчатки.

— Слишком торопилась насладиться жизнью, а наслаждение нужно растягивать… Что теперь об этом говорить? — Иннокентий спрятал руки в карманы пальто. — Сегодня она познакомилась со смертью, но не сделала надлежащих выводов.

Он сел на кушетку и замолчал. Долго глядел в пол, затем резко поднялся, суетливо заходил взад-вперед.

— Надо сменить работу. Надоели эти трупы, эта вонь. Все надоело! Открою кабинет женской консультации. Я же гинеколог по образованию. — Ревзин хрустнул пальцами. — Без меня не вскрывай. Всегда мечтал посмотреть, из чего слеплены стервозные бабы.

Он вышел на крыльцо, закурил. Будто дожидаясь его, из-за кустов выглянула тощая дворняга. Поджав хвост, она следила за Рев-зиным слезящимися, воспаленными глазами. Кажется, псина признала в нем родственную душу и думала, чем бы помочь. Ревзин горько усмехнулся. Пошарив в кармане, достал конфету, нагнулся и протянул ее на ладони. Собака шарахнулась, но потом осмелела и бочком подкралась к мужчине. Вместо благодарности она неожиданно цапнула его за руку! «Вот, сука!» — Ревзин отпрянул. Конфета упала в снег. Заливаясь радостным лаем, собака убежала. Ошарашенный паскудством Иннокентий смотрел, как на ботинки капает кровь. «Кругом сволочизм… во всех слоях… Раньше это было явление, теперь — образ жизни!»

Ревзин вернулся в морг, обыскал одежду Риты. Долго вертел в пальцах ставший ненужным ей пузырек.

Швыряя мертвую листву, осень куксилась и роняла слезы. Не в силах вынести ее сумасбродства, журавли уносили на крыльях дымку отчизны. По ночам луна смотрела на маскарад, устроенный рыжей хулиганкой, и с горечью пряталась за облаками. Природа готовилась к летаргии. И выпал снег. Почти сразу он растаял, добавив слякоти и грусти. Так продолжалось пару недель, пока зима не закутала тополя в искрящийся саван.

Тамара, новая сожительница Ревзина, водила пальцем по вспотевшему оконному стеклу. Палец рисовал смешные мордочки и, словно недовольный своей работой, ставил на них кресты.

— Хочу незабываемую ночь! Можешь ее подарить?

Иннокентий смотрел на белый, похожий на занесенное снегом кладбище, потолок. Отзвуки недавней эйфории приятно пощипывали мозг и не располагали к лишним телодвижениям. Хотелось просто лежать. Лежать, рисуя в голове узоры из мерцающих образов. Тамара подошла и потормошила его за плечо.

— Чего притих? Помер что ли?

Ревзин болезненно скривился.

— Чтобы провести незабываемую ночь, достаточно иметь хорошую память, — сказал он тихо и отрешенно.

— Ты уходишь от прямого ответа. Так сможешь или нет?

— Смогу. Выпей «Ноотропил» и раздевайся!

Тамара удивленно посмотрела на Ревзина.

— Зачем «Ноотропил»? Он повышает качество оргазма?

— Он повышает качество памяти! — Иннокентий закурил.

Раздражение распирало его и готовилось сорваться с языка потоком брани. Ревзин еле сдерживался, стараясь избежать скандала. Кто-кто, а он-то хорошо знал, от чего получают незабываемое наслаждение, к которому тянет вновь и вновь.

— А без него никак? — съязвила Тамара.

— Можно. Но боюсь, ты все забудешь!

— Не забуду! Каждую ласку я вспоминаю, как последнюю.

Настроение Ревзина окончательно испортилось, но в мозгах созрел хитрый план. Взъерошив волосы, Иннокентий потащился на кухню и вернулся с двумя бокалами красного вина.

— За незабываемую ночь! — произнес он тост.

Головная боль сдавила виски. Присев на кровати, Тамара силилась вспомнить минувшую ночь. Безрезультатно! Она растолкала Ревзина — хотелось выяснить, что произошло. Зевнув, Ревзин повернулся на бок. Потом, приподнялся на локтях, зевнул еще раз и бросил на нее рассеянный взгляд.