Илья Котов - Игра под названием ЖИЗНЬ

После приземления пассажиры организовано покинули салон. Таня с Семёном и Яником тоже перебрались в зал ожидания.

— Даже не верится, что уже через несколько часов я окажусь на Тибете, — мечтательно произнесла Таня.

— Через несколько часов вряд ли, — ответил Семён. — Мы летим дальше на другом самолёте и из другого аэропорта. Кстати, держи свои часы.

Семён протянул Тане часы с имитатором чипа. Таня, ничего не подозревая, их одела:

— Но почему?

— В целях безопасности, — ответил Семён.

— Но там наши вещи! — возмутилась Таня.

— Купим новые, — ответил Семён и направился к выходу из аэропорта, держа на руках сонного Яника.

Тане ничего не оставалось, как следовать за ними.

Семён вышел из аэропорта и остановил первое попавшееся такси. Таксист худо-бедно понимал по-английски, поэтому Семёну удалось объяснить цель маршрута. Дорога была долгой и утомительной. За окном была поздняя ночь. Таня с Яником спали на заднем сиденье, а Семён сидел рядом с водителем. Играла заунывная индийская мелодия, словно созданная для того, чтобы навевать скуку. Вдруг, музыка прервалась, и голос диктора стал произносить какое-то важное сообщение. Водитель заохал, хватаясь за голову.

— Что-то произошло? — поинтересовался Семён.

— Да, — ответил водитель. — Разбился самолёт, который летел в Катманду из того аэропорта, откуда я вас забрал. Упал в горах, куда спасателям не добраться. Даже если кто-то выжил, он замёрзнет там, без всякого сомнения.

Семён повернулся, чтобы посмотреть, спит ли Таня. Затем осторожно достал сим-карту из своего телефона.

— Остановись, — попросил он водителя.

Семён, выходя из машины, прихватил зажигалку водителя, которая лежала между сидений. Он спокойно зашёл за машину, подпалил симку, затем дождавшись, когда она придёт в негодное состояние, швырнул её в сторону. Немного подумав, он бросил свой телефон на асфальт, разбил его ногой и, подняв, выбросил далеко в обочину.

После долгих индийских регистраций на рейс, от которых Таня уже успела отвыкнуть, самолёт в Синин всё-таки вылетел из аэропорта. Семён почему-то выбрал билеты в эконом-классе. И Таня была не на шутку раздражена тем, что ей с ребёнком приходится лететь среди галдящих индусов и китайцев, но виду не подавала. Она считала, что Семён специально хочет ей показать, насколько комфортной была её жизнь до этого.

После ночи, проведённой в гостинице Синина, их путь продолжился. В город Лхаса они добирались на поезде по цинхай-тибетской железной дороге — самой высокогорной в мире. Из окон поезда виднелись снежные вершины, бескрайние степи с дикими животными. При переезде через пятитысячные горные перевалы, в вагонах поезда автоматически подавался кислород, чтобы избежать горной болезни у пассажиров. Но, тем не менее, у многих из них начинала болеть голова. Самым беспроблемным пассажиром в этом вопросе оказался маленький Яник. Он заворожено смотрел на горные вершины, пасущихся яков, огромных хищных птиц, кружащихся над степями. Время от времени он восторженно кричал:

«Мама! Мама! Смотри! Яки! Они дают очень вкусный сыр!»

Пассажир, сидевший напротив Тани с Семёном, спросил на русском языке:

— Русские?

— Да, — сухо кивнул Семён и поправил очки, которые старался не снимать всю дорогу.

— Меня зовут, Андрей. Я из Питера. Художник.

Андрей протянул руку Семёну для знакомства.

— Очень приятно, — сухо ответил Семён и пожал протянутую руку.

— Хотите показать сыну Тибет?

— Скорее, хотим, чтобы он нам его показал, — вступила в разговор Таня.

— Как я вижу, он вам его уже показывает, — улыбнулся Андрей. — Очень образованный мальчик для своих лет. Любит, наверное, детские энциклопедии про животных?

— Нет, — ответил Семён, — он предпочитает «Книгу Мёртвых» в оригинале полистать.

Андрей засмеялся. Он принял слова Семёна за шутку.

— «Книга Мёртвых» — это энциклопедия для путешественника по загробному миру, — сказал Андрей. — Буддисты считают её святыней и изучают от корки до корки. Но западные адепты превратили её в жвачку, как всё, к чему прикасаются люди из масс-культуры. Я сам большой поклонник буддизма. Многие путешественники стремятся на Тибет, чтобы постичь формулу счастья, надеясь её найти в буддизме. Но в буддизме нет ответов на вопросы.

— А по-Вашему, что такое формула счастья? — спросил Семён.

— Для каждого она своя, — ответил Андрей. — Для западного обывателя она проста: «Счастье» равно «Покупательная способность». Одним словом, чем больше денег, тем больше счастья. Но они забывают, что в формуле «Счастья», кроме числителя есть ещё и знаменатель, в котором собрались такие понятия, как ответственность, болезни, всевозможные страхи, одиночество, смерть близких. И, владей ты хоть всеми деньгами мира, если на тебе лежит ответственность за этот мир, ты будешь несчастнее всех остальных.